Братство пути против точки распада

Рич и Захар Прилепин записали новый альбом «На океан»

Все началось в году 2012. Рич, который тогда был мудреный «Пейсмейкер», записал трек «Письмо Сталину». Текст — стихотворение Захара Прилепина, вошедшее в главу «Стихи Захарки» книги «Грех». Уже в следующем году они вместе записали альбом по названию первого романа Прилепина «Патологии», где Рич прочел и другие стихи Захара.

Кто был раньше Рич или «Стихи Захарки» — сложно сказать. Но из их соединения возникла музыка. Захар утверждает, что сначала появился Рич, «читающий правильные книги и сочиняющий правильный рэп». Рич появился, и слова стали песней. Когда было написано первое стихотворение Прилепина — родился Рич.

Далее был ряд совместок. Самый известный плод их сотворчества — трек «Пора валить», начальный куплет которого придумал Рич, а следующий — Захар. Песня вошла в альбом «Охотник» Захара Прилепина и группы «Элефанк», который выстрелил в 2015 году. Многомудрые либеральные деятели усмотрели в «Пора валить» экстремизм и призывы к насилию. Что тут началось… Ну, не запретили и ладно, эти ребята любят запрещать. Таков их инстинкт. В том же «Охотнике» было спето и про «Ваше поражение». Та самая прогрессивная публика все поняла.

В феврале выходит новый альбом рэп-подельников, теперь «охотники» движутся «На океан». Кстати, февраль — знаковый месяц, о нем Прилепин много пишет в заглавном рассказе своей новой книги «Семь жизней». В этот месяц всегда случается что-то важное.

«На океан» - диалог Захара с Ричем. К нему подключаются и вставляют свои весомые реплики Андрей Машнин, Бранимир, Геннадий «Ганс» Ульянов, Александр Ф. Скляр, Хаски, Иван Охлобыстин.

Диалог получился, в том числе, и поколенческий. Хотя, кажется, какие тут поколения, если годы Рича отмерялись стихами Прилепина… Но все-таки один родился в 75-ом, другой — в 91-ом.

«Я въехал в казарму, когда он родился» — из разговора двух «братьев» в альбоме. Или другое поколенческое объяснение: второе стихотворение Захаром было написано, когда Рич «пошел своим ходом», а «восемнадцатое, когда он пошел своим ходом в армию», если отмерять по стиху в год — это из прилепинского представления альбома «Патологии». Стихи вели отсчет лет и приближали Рича. Он вырастал стихами. Приближали до состояния «братства», хотя и на обложке «Патологий» они смотрят в разные стороны…

На первый взгляд удивительно, что временная дистанция не развела их, не раскидала. Наоборот, объединила общая боль. В одном из интервью Захар Прилепин сказал, что эпиграфом к альбому могла бы стать фраза писателя Леонида Леонова: «Здесь со своей болью обитаю я». Как оказалось, обитать болью можно и не в одиночестве.

Сорокалетний Захар, немногим за двадцать Ричу — какая разница? Это русские люди, вписанные в плоть русской истории, русской жизни, остро чувствующие и переживающие ее биение, пульс. Это свойство у нас мало культивируется, все больше делается акцент на разделении. Так уж привыкли мыслить и говорить в разделительных категориях: кто там у нас за белых? кто за красных?..

«На океан» — не только диалог, но и музыка пути. Библейский исход евреев из египетского плена может быть ему аналогией.

«На океан» — это вовсе не императив «пора валить», не по сказочному: «иди туда, не зная куда». Но другой — пора идти, двигаться, обретать цель, преодолевать лунатизм символа современного мира — города, столицы. Ощутить в себе волю, исторический зов русского человека, идущего, казалось бы, в никуда и осваивающего гигантские пространства, совершающего чудо. Идти к океану, который для русского сухопутного духа всегда был сакрально-мифологической величиной. Ну, а если верить писателю из Владивостока Василию Авченко, то будущность страны заключается в преображении в океаническую державу.

Путь «на океан» — в никуда. Подрыв формальной логики, прагматизма, мещанства, увечного и выморочного мира кривды. В песне «Столица» очень удачно вставлен куплет Александра Ф. Скляра: «Электричкой из Москвы / Я поеду, я поеду в никуда…» Он исполняет не так легко и разухабисто, как в «Ва-банке», а медитативно, задумчиво, даже застольно, когда уже пора расходиться и голова тяжела от дум.

В Евангелии Иисус обратил легион бесов в стадо свиней, которое с высокой кручи бросилось в море. В треке «Бей хвостом» капитан принимает на борт сорок тысяч пассажиров, чтобы «всех их вывезти гуртом». Вора, бритоголовую братву, наркомана проститутку и иже с ними.

В этой композиции представлена ситуация одиночества — отражение настроения Рича, которому оказалось неуютно в том мире, в котором он родился, в недружелюбном мире 91-го. Чужак в окружении чужого: «Боже, что же ты оставил здесь никчёмного меня / если я тебе не нужен в этом городе пустом / бей хвостом». К его рождению «кто-то все разворотил / кто-то растащил, где мой ростовщик?» («В 91-ом»). Вот поэтому и пришлось выкарабкиваться стихами: первое, второе, восемнадцатое, а потом уже совместные по куплету на брата.

Рич не тем ценностным аршином жизнь мерил, который возбуянил в те годы, а стихами Прилепина: родился — первое, пошел в армию — восемнадцатое. Отсюда и братство параллельных прямых, которые так удачно пересеклись.

Их объединило, в том числе и знание: «Впуская чужеродных выправлять наши осанки / Братик, нас ждут там только в катафалке». Это уже из трека «На океан». Если сами не пойдем к океану, нас никто туда не приведет. Будут и дальше форматировать, менять, ломать, но вести-помогать никто и не думает. Если не пойдешь, то на что будешь ссылаться на КПП у рая? Мычать, говорить, что знался со Стивом Джобсом?

Объединило знание точки распада: «девять один август распад». Девять, один и ты один…

Их объединил дух сопротивления, борьбы: «Я всегда буду против, буду сопротивляться / Господь с грустью наблюдает за любимой нацией».

«Мы смертны, но непобедимы» — так прокомментировал Рич строчку из этого же трека «Мы идем на океан, Бог убьет нас по дороге». Чувствуется в этом прелюдия пасхального возгласа: «Смерть, где твое жало?!» В пути все и жизнь, и смерть. Путник не производит жалкого впечатления. Он — воин. Может и умереть и тут же стать евангельским Лазарем.

Главное движение, главное путь: «не старайся, тут бесполезно подводить итоги / этот край полон побед и патологий». Страна, как путь, сочетает все, это ристалище ангелов и бесов. Человек здесь на передовой, поэтому не стоит размениваться на жизненный спам, необходимо намывать серебро, которое отгоняет чуждое, бесовское.

В том же 91-ом на поле этой битвы стала брать верх одна из сторон, развернувшая здесь безудержную вихревую пляску, устроившая путаницу и смешение всего. Свиное стадо из пучины запрыгнуло на кручу и разбрелось, заглушая все живое, все настоящее утробными звуками, оставляя после себя липкие ленты и запах смерти.

«Серьезные люди испортили мир» — поет в альбоме Бранимир. В его личном арсенале также есть песня про 90-е с говорящим названием «Клопы». В ней «Вихри Враждебные, свилися», а мы стали «тупы, мы слепы, мы клопы«…

«Серьезные люди», испортившие мир и загадившие небосвод — тот самый библейский Египет плена, в центре которого «банк стоит крепче пирамиды Хеопса» («Серьезные люди»). Не из того ли стада эти серьезные, не из «оравы тухлых бесов«?

Властитель этого мира — «убивальников начальник, мочалок командир» со священным именем, продающий всех и вся, друг Стива Джобса, подсадившего людей на новое яблоко соблазна.

«Серьезные люди засели занозой» — и это тоже наследие 91-го, когда страна погрузилась в рознь, в хаос капиталов. Накануне столетия 17-го года как не вспомнить про «матроса и красноармейца / парня в кожаной куртке и девчонке в косынке», которые заявятся, чтобы в пластинке буржуина и его буржуинства «что-то заело». Придет «босота» с пониманием настоящей работы, даст ее. Даст тачку тому, для кого «пела Мадонна», чтобы и он тоже занялся делом.

«Босота» — это и Гришка Тишин, который в окопе на Донбассе. Он не ноет. Там война. «Ополченцы не носят Стива Джобса на груди», — читает Рич. Это не «белоленточная паранойя», а настоящая мужская работа. Окоп Гришки Тишина — это тоже путь на океан.

В одной из своих колонок («Дети, подростки и юноши 90-х»), презентуя клип на песню «В 91-ом», Захар Прилепин писал, что именно Донбасс изменил ситуацию, явилось поколение «сорокалетних», которое не участвовало в распаде Союза, теперь оно «вышибло дверь в историю». Теперь это последнее поколение большой державы будет определять будущее.

Эта эстафета должна передаться и первому поколению новой страны. Сердце Рича уже срезонировало эхом той боли. Возникла насущная необходимость преодоления пустоты и распада, выйти из ситуации лунатизма и нащупать формы будущего, которое также распродали те самые «серьезные люди». Как ни странно «братьев» объединили 90-е. Хоть они и разных поколений, но сроднились реакцией отторжения к тому хрюкающему времени.

Каждому свое, кому что: «кому-то Сан-Тропе, лазурный пляж, канапе, кому-то — кайло и холодный Таймыр», «кому меню в баре, кому с горы скрижали». Цель обретения этого Завета и движет мужчинами, в каждом из которых — Моисей. Иные же довольствуются «золотым тельцом». Кто-то вместо Афона и Саровского выбирает расставленные «сети»: «айфон» и Сваровски — об этом уже говорит группа «25/17».

«Нельзя быть честным наполовину» — поет Александр Ф. Скляр. Нет середины. Это ничто, пустота, «ни то, ни сё» — мир мертвых душ.

Каждому свое. Или-или. Без середины. Такова логика альбома. В пути шатания приводят к блужданию и гибели. Нужно твердое знание о цели, она есть — на океан!

Миру распада и разлада, миру без будущего, противопоставлен путь, который связывает и преобразует пространства и самого путника, а также братство.

Композиция «My buddy» заокеанского рэпера звучит в альбоме из черного квадрата внедорожника. Эта мощная энергия братства преобразует и пустоту черного квадрата, и мир-наследник 91-го, и лунатический сон, наступивший после точки распада, когда «Россию валят сверху, России почти нет».

Валят — валить. Пора! Океан заждался, а вы все еще сидите на липкой ленте!

Андрей Рудалев, "Свободная пресса" - 5 февраля 2016 г.

Купить книги:



Соратники и друзья