Невесомая категория качества
Литературоведение как наука не даст ответа на все вопросы. Там есть неплохое ухищрение, в принципе любой текст для литературоведа является фактом литературы. От разговоров о художественном уровне всегда есть возможность уйти, попросту вписав его в историко-литературный контекст, после чего можно бесконечно специализироваться, анализируя его образную систему, проводить параллели с другими текстами, выстраивать надтекстовые уровни, выискивать всевозможные аллюзии и так далее.
Всё больше приходишь к выводу, что в разговоре об искусстве, особенно становящемся на наших глазах, верить никому нельзя. Критики безмерно субъективны, литературоведы — близоруки.
Любые экспертные точки зрения себя дезавуировали. Доверяться, к примеру, вкусу (или какой-то другой мотивации) Немзера или Данилкина — сомнительно. Так же как выстраивать современный литературный пантеон исходя из выбора премиального института, на который довлеет слишком много посторонних факторов.
Мы запросто можем подойти (или уже подошли) к тому, что всё литературное поле будет засеяно сорняками да яркими, но бесплотными миражами. Как быть в такой ситуации? Может, начать ратовать за создание какого-то независимого экспертного совета, который бы суровой и объективной рукой отделял зёрна от плевел, нещадно боролся с сорняками, говорил правду в глаза, смело разделял бы искусство и эрзац, литературу и её профанацию, определил бы чёткие критерии качества, вывел бы философский камень идеального художественного произведения?
Но и это очевидная утопия. Бесчисленное или исчислимое количество премий с учёными и представительными советами-жюри показывают, что слишком много там внелитературных, а значит, далёких от эталонного качества факторов действует. Да и как здесь можно доверять лавроносцам, когда, допустим, победитель самой дорогостоящей литературной премии «Большая книга», запросто может быть объявлен «худшей книгой года». Я имею в виду случай Маканина. Пусть на «Нацбесте» по данной номинации голосовали ЖЖ-эшные блоггеры, но и они тоже люди и вполне толковые, и вполне искушённые в литделах. А ведь их, проголосовавших, почти три сотни набралось. Интересно, у какой-либо премиальной интриги есть подобное количество членов жюри?
Тогда, быть может, параллельно с комиссией по противодействию фальсификации истории создать комиссию по установлению барьеров на пути фальсификации литературы? А в Уголовном кодексе прописать соответствующую статью за порчу литатмосферы. К примеру, некоторое количество лет на духоподъёмные работы, связанные с лесной отраслью и с конфискацией пишущей техники.
Думается, что первым декретом подобной комиссии скорее всего была бы резолюция, что литературы нынче нет, то есть категорически нет, а есть только её профанация, граничащая с консумацией. Так удобнее со всех сторон, по крайней мере комиссия сойдёт за компетентную и непреклонную, ведь поди-ка докажи, что тот или иной текст является произведением литературы, а не грубой подражательной подделкой, имитацией. Положите мне оклад в подобной комиссии, и с энергией экзорциста займусь охранением литературы. Завтра я скажу, что о современной литературе разговаривать нет никакого смысла и займусь медиевистикой.
Периодически желание воскликнуть громогласно что-то подобное — «да вы все яйца выеденного не стоите» — у кого-то да возникает. Иногда то там, то здесь проскальзывает ехидствующая тема «мыльных пузырей». Мол, литературная «фабрика звёзд» искусственно раздувает малозначимые фигуры в угоду бизнесу, издательской политики и всё такое. Крупных и мощных фигур нет, а на безрыбье, как известно, многое что сгодится…
Один из объектов подобных громометаний — Захар Прилепин. Кого-то раздражает своими фотографиями на обложках книг, уверенностью и какой-то редкой по нынешним временам смелостью. И хоть сейчас удельный вес положительных рецензий на Прилепина заметно превалирует, но оступись он, выдай что-нибудь, скажем на «троечку», так многие сегодняшние хвалебщики сами и заклюют. Потому как ярок, убедителен, пытается заниматься многим, а должен быть нищ и убог, скромен и не высовываться до поры. Умеет качественно и продуктивно делать свой пиар, когда другие в этом редко сильны.
Причём многие в Прилепине видят не отдельно взятую фигуру писателя, но определённую тенденцию. Типичный пример: Глеб Шульпяков в своём ЖЖ прошёлся по Прилепину — Садулаеву — Елизарову, которые как-то выступали на одном из книжных фестивалей. Шульпяков в явном раздражении пишет: «Три заштатных — то есть работающих с ничтожно малым, поверхностным, маргинальным набором поколенческих проблем — автора втаскиваются издательско-фестивальным усилием в поле „больших вопросов“ (представьте себе „Миринду“, „Тропикану“ и „Морс клюквенный“, которые сошлись поговорить о винах Италии). В силу своей узкопрофильной литературной специализации — да и просто судя по высказываниям в прессе — дать ответ на „большие вопросы“ эти люди не способны. Под каждым из напёрстков — пусто» (http://shulpyakov.livejournal.com/46922.html). Причины всей этой беды, засилья «мусора» Шульпяков, естественно, видит в чисто экономической плоскости. Какой-то мотивировки, окромя того, что «мы то знаем, что мусора» нет, да и быть не может. Все по умолчанию. Особенно здесь умиляет формулировка про «маргинальный набор поколенческих проблем», с которой совершенно скучно спорить, ведь не на спор она рассчитана. Многозначительная снобистская недоговорённость — удобная поза и ею многие спекулируют, ведь она с лихвой заменяет какие угодно критерии, которые становятся совершенно излишни. То есть основные претензии не к качеству литературного текста, а к самому факту существования этих фигур, которые якобы занимают чьё-то место под солнцем.
Ловкая подмена принципиальных качественных критериев, по которым как раз и судят о принадлежности того или иного текста к произведениям искусства, на более понятный и объяснимый аргумент из разряда «рожа мне твоя не нравится, чувак», совершается довольно-таки часто.
Ладно, с «молодыми, да ранними», им ещё многое надо будет доказывать. Вот дал Маканин повод, набросились. Но проиграл Маканин или нет — ещё не факт, здесь всё вилами на воде писано… То, что не смог он сделать, вывести собственную мифологию войны, за него сделали его критики. Они демонизировали «Асан», превратив его в некое злокозненное языческое божество, которое является предвестником литературного апокалипсиса. С другой стороны, замолчали бы «Асан», порукоплескали бы только лишь ему на «Большой книге» — покрыли бы загодя могильной плитой. Любой спор вокруг него идёт во благо и даже не только книге, но литературе в целом.
В ситуации с «Асаном» наметились две диаметрально противоположные точки зрения, помимо этого — нейтральные позиции. На литературном поле давно не было подобных громов и молний, Маканин смог всколыхнуть. Задача теперь не дать этому волнению улечься, но и дальше стимулировать бурления и волны, ведь именно в этом стихийном движении, порыве могут выкристаллизоваться необходимые ориентиры, совершенно не выводимые чисто теоретическим умозрительным путём.
«Асан» — это метеорит, залетевший в тихий илистый пруд. Из чего он состоит, есть ли включения благородных металлов, покажет спектральный анализ, в том числе и времени.
История с этим текстом вообще характерна. Профессиональное сообщество в лице жюри «Большой книги» осыпало лаврами «Асан», блоггеры, голосовавшие за худшую книгу года в рамках нацбестовского ЖЖ, не скупились самыми негативными эпитетами относительно её. Но дальше интереснее, комментаторы сего действа, видимо в угоду общественному вкусу или чему-то ещё, стали говорить, что претензий в качеству книги у голосовавших против неё не было. Самое главное, что возмутило и взбудоражило, так это то, что Маканин посягнул на «честь офицера российской армии». То есть этим практически сводились на нет все труды непримиримых критиков «Асана», которые объясняли свою позицию как раз претензиями к качеству романа. Тот же Илья Плеханов, редактор журнала «Искусство война», в интервью мне сказал: «Роман плох не недостоверностью деталей, но полной недостоверностью характеров. Это фантастическое произведение, которое и должно быть обозначено как принадлежащее к жанру фантастики. Тогда и вопросов бы не возникло ни у кого… Маканину не удалось передать характер и суть войны, и, как кажется, он даже и не пытался. Если заменить в „Асане“ „федералов“ и „чеченцев“ на марсиан и лунатиков — ничего не изменится» (http://www.litrossia.ru/2009/16/04033.html).
С другой стороны, говорить о качестве текста, о том, что художественный текст должен вызревать годами, если не лукавство, то практически бесполезное сотрясание воздуха. Литература сейчас всё более не искусство, а бизнес, доходность которого сомнительна для писателя, но тем не менее. Коммерческая составляющая превалирует и это очевидно. Издательская издевательская гонка и бизнес-проекты делают своё дело. Тот же Владимир Маканин, создавая свой «Асан», ориентировался на потребителя, на спрос, а также прогнозировал и скорее всего во многом загодя срежиссировал споры вокруг романа. Отсюда и получилось то, что получилось. Но, с другой стороны, уповать на мощное государственное издательство, которое бы поддерживало высокий формат литературы, также едва ли стоит. И здесь даже не в пресловутой цензуре дело. Взгляните на «толстые» журналы. Разные, очень разные тексты там есть. Ну, а как иначе, тогда не смогли бы они выходить ежемесячно…
Или вот показательна история с Александром Иличевским. Заявился с несколькими многообещающими текстами, далее, попав в тиски книжной индустрии (остановимся на этом объяснении, хотя их может быть значительно больше), стал регулярно выдавать всевозможные невнятные книги. Чего только стоит «Ослиная челюсть», «Гуш Мулла» и ещё ряд наименований, у которых едва ли когда-то найдутся читатели, за исключением нескольких лояльных критиков?.. А ведь очень хотелось бы, чтоб он чем-нибудь удивил.
Период великой русской литературы кончился тогда, когда прошёл этап десакрализации искусства, оно превратилось в банальное ремесло, которому можно обучиться, а уж потом экспериментировать своими «дарованиями», выпячивать свою непохожесть и инаковость. И действительно, что ещё остаётся, когда пропадает тайна, когда писание — лишь набор механических действий, подкреплённых какими-то знаниями и навыками?..
Так что же, в конце концов, делать? Или, как у Василия Розанова, чистить ягоды и варить варенье, а если зима — пить чай с этим вареньем… Но только вот, видимо, чайком со сладостными дарами мы ещё не скоро побалуемся. Да и рецепт варенья у каждого собственный, в любимцах ягоды у каждого свои. У кого-то аллергия, у кого-то изжога, кто-то просто не любит сладкого. Но и отказываться от варенья ох как не хочется…
Р.S. Необходимость создания экспертного совета постулирует недавно созданный Гражданский форум литераторов — живая внеидеологическая внекастовая форма далеко не только внутрицехового общения.