— Вот сейчас мы были с «Чайфами», они раздумывали, какую песню исполнить. Я говорю: «Спойте мне «Вольный ветер». И они спели! Я испытываю душевный тремор оттого, что сижу рядом. Конечно, они поют не для меня, а для всех зрителей, но это ощущение приобщенности к тому, что воспитало миллионы людей… Это огромное счастье. Вот поет «Я хочу быть с тобой» Бутусов. У меня слезы наворачиваются — потому что я, хоть и обросший корой человек, понимаю, что это не просто гениальная песня. Люди с ней молились, влюблялись, расставались. А Бутусов поет песню так, будто она впервые через него проходит.

— Действительно, имеет место некоторая эклектичность мировоззрения. Но просто путь песни стал длиннее. Песни группы «Наутилус Помпилиус» через фильмы «Брат» и «Брат-2» вдруг пробили во второй раз в истории группы дорогу так, что стали центровыми для поколения 90-х. Группа «25/17», может, в полном смысле не занимает тот контекст, который занимала группа «Кино», но она к этому близка. Отчасти и Ноггано тоже. Люди через эти песни сверяют или формулируют свое отношение ко времени, эпохе, религии, семье… Поэзия — это возможность формулировать все самое главное в коротком тексте. 24 строки — и вдруг вся твоя жизнь там.

— Люди, которые в 90-е и отчасти в нулевые годы вырастали в сознании комфорта и себялюбия, повзрослели. Стали понимать, что на этих основаниях нельзя воспитывать своих детей. Запрос на текст, сложную формулировку, афоризм не обвально, но возрастает. Перестройка в 80-е годы началась с того, что нам не хватало правды и большой идеи. Потом все это обрушилось и мы убежали в шоу-программы, юмор и экстрасенсию. А сейчас обратный процесс начинается. Он медленный. И мы во главе этого процесса идем, возвращаемся в серьезные разговоры. Людям они нужны. Не всем, но нужны.

«Когда Кинчев позвонил, я просто сошел с ума»

— Это точно не хобби. А коллега ли я… По отношению к моим гостям это примерно то же самое, если бы любой из них сказал: «Я — коллега Джима Моррисона, Джона Леннона». Они про себя так не говорят. Я же не скажу, что я — коллега автора «Слова о полку Игореве». Мне хватает самоиронии так о себе не думать, коллегой Дмитрия Ревякина (лидер группы «Калинов мост». — Авт.) себя не воспринимаю. Он великий музыкант, у него такие песни, что никогда в жизни не сочинятся. Но сама механика того, что музыканты в «Соли» делают, их нервоз перед этим маленьким концертом, — мне понятны.

— Я просто сошел с ума, когда мне Кинчев позвонил и сказал: «Захар, ты прислал мне две песни. Я в обеих пропишу свой голос. Мне понравилось все, что ты сделал». Я смотрел на телефон, как будто это рождественский подарок необычайный. Думаю: «Кому позвонить? Маме? Соавторам по музыке? Или жене?» Жене позвонил в итоге. Это было непостижимо! Мне было 14 — 15 лет, у меня висел огромный плакат Кинчева и рядом штук 200 фотографий, вырезанные из журналов и газет. Это был мой иконостас. Здесь висел Кинчев, там — Цой, Гребенщиков, а там — Борзыкин со Скляром…

— Даже не как писатель, а как человек с позицией, которую они разделяют. Я знаю, что для Саши Скляра это самое главное. Он читал мои книги, но я понимаю, что мы сблизились через Донбасс. То, что я нашел такие дорожки к ним, меня не унижает. Они — музыканты такого уровня, что, если бы наши песни были дурными, вряд ли бы они согласились на совместные треки — даже если бы я в этом Донбассе жил не вылезая.

«Мои желания вышли за пределы меня самого»

— Мне по барабану — 40 мне лет или сколько. Не знаю, что я скажу в 50, но в этот раз я не испытал никаких чувств. У меня одни и те же политические, социальные, культурные, семейные взгляды лет с 16 — 18. В этом смысле мне что 33, что 35, что 39, что 45… Я равнодушно к этому отнесся. И юбилей я сделал.

— Никто на эту тему не парится. Это фигня все.

— А что тут невеселого? Это песня «Коробок», довольно старый текст. Я был женат года два-три или четыре. Как-то ночью проснулся, пошел на кухню и записал эти строки. В 33 года сверстники меня поражали — они не могли построить семью, распадались на сотни частей, а у меня все было в порядке. И я думал: кого же мне за это благодарить, что у меня так все ладно в жизни складывается? Ощущение до сих пор не исчезло, я еще раз это в песенной форме воспроизвел.

— Желания вышли за пределы тебя самого, понимаете? Я раньше что-то желал, чтобы для меня случилось. А теперь все, что касается меня, случилось — и я взыскую только великого счастья для своей Родины.

— Некоторую мировую известность.

— Безо всякого уважения отношусь к этим временам. Я тогда строил свой характер, судьбу, но мне тогда не было весело, — я был нищий, как собака злая. Сказать, что мне уже некуда стремиться, тоже будет не совсем верно. С любого пригорка тебя сгонят через 2 — 3 года. Я отношусь к своим достижениям с самоиронией. Ну получил я все эти премии. А через десять лет их еще сто человек получат. Мои успехи — это только заявка, которую я должен отработать.

— Новые друзья прибавляются в любую минуту. Я стал пытаться сокращать этот круг, потому что уже сложно различать людей, которые хотят с тобой дружить только потому, что ты занимаешь это место. Но у меня есть порядка 30 — 50 ребят, которых я полюбил до того, как стал настолько известен. Я называю их «Керженский круг» — по деревне Керженец, где мы у меня собираемся. Процентов 80 — неизвестные широкой публике люди. А еще там Андрюша Мерзликин — актер, Саша Скляр — музыкант, Андрей Бледный — музыкант, Юра Быков — режиссер, Саша Велединский — режиссер. Бывает, кто-то постучится — просит, чтобы его внесли в этот контекст.

— Присматриваешься к человеку — понимаешь, что он просто хочет попасть в тусовку. Не позовешь — у него страшные обиды. Я строю дружбу на том, что мы единомышленники, что можем собраться вместе, поехать на Донбасс. Мои друзья могут в любую секунду собраться — кто-то может заниматься гуманитаркой, кто-то едет военкором, а кто-то может поехать прямо в ополчение со мной. Это братва моя, она годна для любой деятельности.

— Ну нет, мешает! До Крыма не мешала, мы общались подробно с разными персонажами. Один пример, о котором мне несложно сказать, — Митя Глуховский (писатель, автор романа «Метро 2033». — Авт.). У нас с ним было полное взаимопонимание. Мы эмоционально сходились, «сплетались языками» и могли часами разговаривать. Днями не расставались и бухали! Но Митина позиция по всем этим вопросам кардинально другая. Ну, Митя, как хочешь, так и живи. Издавай свои книги миллионными тиражами и при этом продолжай говорить, что живешь в Северной Корее.

— Я это воспринял — к некоторому неудовольствию моей жены — как задание. Потому что я вижу, что институт семьи в современной России распадается. И я понял, что можно только личным примером доказать, что с семьей ты приобретешь больше, чем потеряешь. Делайте так, и вы не будете ощущать себя в пустоте. У вас будет почва для того, чтобы работать, жить, любить. Многие думают, что сначала ты должен самореализоваться, а потом уже дети пойдут. Я пытаюсь доказать, что это полная чушь. Моя жена гениально сформулировала: «Все, что мешает пути твоего духовного совершенствования, — это и есть твое духовное совершенствование». А не наоборот: я сейчас совершенствуюсь, а потом всем остальным займусь.

— От глупости все это происходило… Вообще не понимали, чем за это придется платить. Слава богу, к третьему ребенку у меня были какие-то доходы. Сейчас мне это кажется смешным. Нам-то казалось, что мы дико богаты, когда мы смогли позволить себе сходить в кафе. В первый раз за 8 — 10 лет совместной жизни. А до этого не имели ничего. Мы еле живые были! Помню, было уже лет семь брака, когда я впервые купил кукурузные палочки и пепси-колу в качестве развлечения. Это было такое счастье, что у нас есть не только на еду и на носки, а еще и на «излишества». А потом стало можно поехать в близкую соседнюю страну. Но счастье, оно не от этого зависит! Не от возможности съездить на Филиппины.

— Я предлагал ему идти по военной линии. Жена предлагала по языковой — у него склонности к языкам. Он сам решает. Всем своим детям говорю: доведу вас до 16 — 17 лет, а потом чтобы я вас вообще не видел больше. Это ваша жизнь, я на вас насмотрелся уже. Чтобы я просто радовался за вас либо не видел с вашими проблемами. Это моя позиция.

— Да были. И есть, конечно. Слава Бутусов на съемках программы «Соль» сказал, что для мужчины терпение — одно из наиважнейших качеств. Мужской стоицизм способен преодолеть такие пространства, что мама не горюй. Люди — нетерпеливые, хотят сейчас и немедленно. Это нетерпение, оно наказывается. А терпение вознаграждается. Это залог не только брака, а вообще всего — успеха, творчества, воспитания детей. Дети воспитываются не словами, не догмами, а наблюдением родителей. У меня папа, дедушка и другой дедушка могли выпить сколько угодно, а утром поднимались и занимались своей работой. В 30 лет я понял, что это меня и воспитало — то, что я знал, что люди поднимаются и идут делать свою работу в любом состоянии.

— Я не сторонник. У нас так получилось случайно — я работал, жена занималась детьми. У меня жена — кинолог, дрессирует собак. Может в цирке выступать. Сейчас мы на некоторое время перестали рожать, и она набрала себе тут же работы. Есть такие библейские слова: «Женщина чадолюбием спасается». Ты сделай это дело, а потом у тебя хватит времени на карьеру. Думаешь, если ты не родила, то будешь конкурентоспособна? Да не будешь! Если тебе 38 лет и ты не родила, это не значит, что 18-летняя девочка тебя не обыграет.

«Не видел ни одного несчастного ополченца»

— Нет, у меня накатывает только то, что я не могу детей своих повидать четыре дня подряд. Вчера вечером я был еще в Донецке. Ночью выехал по Донецкой Республике на границу, в пять утра сел в самолет в Ростове, в семь прилетел в Москву. Два часа поспал вот на этом диване (в кабинете одного из руководителей РЕН ТВ. — Авт.), потом провел две программы. Сейчас я приеду домой, завтра у меня встреча с двумя учеными, с которыми мы будем вести лекторий. А в чем тут проблема? Отосплюсь послезавтра.

— Я не знаю, почему они устают. Может, потому что они чего-то делают, противное своим представлениям. Потому что себя жалеют слишком. Но если ты не тратишься на жизненный спам, у тебя всегда силы найдутся. Не трать силы, куда не нужно их тратить.

— Будет. Но я же не Жюль Верн. Если нет для романа никакой большой мысли, то его и не буду писать. Я сейчас выпустил книжку «Непохожие поэты», будет и книга рассказов. Проза делается из того, что ты прожил. Кому нужен твой роман, если ты вообще ничего в жизни не видел? Нужно думать о жизни, а романы придут.

— Нет, мне радостнее. Мне счастье огромное! В отличие от многих я своими глазами наблюдаю многие катастрофы, ужасы, которые происходят с нами. Товарищей теряю, близких людей. Но при этом я живу с колоссальным ощущением времени, пространства, географии, культуры. Примерно одинаковое количество людей из моей жизни погибло от наркотиков или в автокатастрофах, и на войне. Зато я сегодня вижу те вещи, к которым всю жизнь стремился, которые видоизменяют историю человечества — это наделяет меня надеждой, верой и радостью. В Донбассе я не видел ни одного несчастного ополченца. Ни одного. А вот среди своих товарищей, которые ищут себя и не могут себя найти, несчастных — девять из десяти.

Личное дело

Захар Прилепин родился 7 июля 1975 года в селе Ильинка Скопинского района Рязанской области. Окончил филологический факультет Нижегородского государственного университета им. Н. И. Лобачевского, служил в ОМОНе, принимал участие в боевых действиях в Чечне. Написал резонансные романы «Патологии», «Санькя», «Грех», «Черная обезьяна», «Обитель», переведенные на двадцать языков; автор сборников рассказов, биографии писателя Леонида Леонова, сборников публицистики и литературной критики. Лауреат премий «Супернацбест», «Русский Букер», «Большая книга» и др. Известен активной гражданской позицией, организатор десятков гуманитарных миссий в Донбасс. Член запрещенной Национал-большевистской партии Эдуарда Лимонова. Женат, четверо детей. Живет в Нижнем Новгороде.

«Соль»

По воскресеньям/0.00

Сергей Ефимов, Teleprogramma.pro - 02.12.2015