Личный ад

За восемь лет литературной карьеры тридцатипятилетний нижегородец Захар Прилепин успел добиться очень многого. В первую очередь — безоговорочного внимания и интереса к любому своему слову. Очевидно, что и нынешний его роман «Черная обезьяна» — первый художественный текст после четырехлетней паузы — тоже будет прочитан более чем внимательно, разобран на смыслы и приемы, тщательно изучен, богато осмыслен и глубоко интерпретирован. И это, в общем, справедливо: пульсирующая в каждой прилепинской строчке энергия и невероятный вербальный дар, заставляющий привычные предметы наливаться новыми, порой пугающе яркими цветами, — вещи настолько редкие, что, пожалуй, даже самоценные. Однако (и утаивать это обстоятельство от будущего читателя было бы нечестно) «Черная обезьяна» — чтение престранное и не особо приятное.

Роман выдержан в почтенном жанре, суть которого вкратце можно сформулировать так: «талантливый литератор спускается в свой персональный ад». Главный герой (писатель и журналист, женат, двое детей — мальчик и девочка, морально неустойчив, близок к некоторым представителям властных структур, много курит) переживает глубочайший внутренний кризис, в ходе которого бесцельно наматывает круги по столице и ее окрестностям. Формальный повод для этих бестолковых метаний — попытка разгадать тайну необычных детей, которых ему зачем-то показывают в засекреченной правительственной лаборатории. Вроде бы эти дети — представители какого-то нового биологического вида, начисто лишенного сочувствия и симпатии к себе подобным. Иными словами — то ли потенциальные, то ли уже вполне себе состоявшиеся убийцы и насильники.

Силясь понять, что же на самом деле не так с этими «недоростками», герой окончательно запутывает и усложняет свою и без того-то непростую жизнь. Он безвозвратно портит отношения с женой, ссорится с любовницей, становится причиной гибели привокзальной проститутки, теряет работу, а в довершение всех бед обретает врага в виде бывшего друга детства — ныне влиятельного и немного демонического человека из президентской администрации.

Что еще надо знать о романе? Что главная загадка в нем так и останется неразгаданной. Что в книге много откровенно чернушных сцен (начиная от сожжения в печке новорожденных котят и заканчивая зверской расправой с отрядом голубых касок). Что количество крови, спермы, желчи и иных субстанций, разлитых и размазанных по страницам «Черной обезьяны», едва ли оправдывается какой-либо сюжетной необходимостью. И что стиль Прилепина, как всегда, безупречен — если под безупречностью понимать безотказную способность ставить дыбом шерсть у читателя на загривке.

Галина Юзефович, "Итоги" - №19 / 778 (09.05.11)