Будни радикала
Захар Прилепин. «Санькя». — М.: Ad Marginem, 2006
Этот роман уже выдвинут на соискание нескольких литературных премий и, как говорят знающие люди, одну из них — самую скандальную — наверняка получит. Писатель Прилепин сам мог бы стать героем какого-нибудь романа. Он — согласно официальной биографии — учился в Университете на филфаке, затем добровольно сменил студенческую скамью на место в строю ОМОНа, «ездил в командировку» в Чечню, вернувшись оттуда вступил в ряды НБП, стал сочинять и активно печататься. Его герой в том же роде — интеллектуал, член экстремистской партии «Союз созидающих». Вокруг него много таких же умных, агрессивных и любящих родину. Во имя этой любви они однажды вываливают на голову президента пакет с помоями и подвергаются безжалостным репрессиям. В ответ на которые захватывают правительственное здание с оружием в руках. Понимая безусловную обреченность своего бунта, говорят: «Ничего не кончится, так и будет дальше, только так». Автор предельно серьезен и не допускает даже малейшего подозрения, что здесь имеет место пародия. Напротив, он хочет внушить читателю, что жизнь радикала полна разнообразных опасностей, которые не останавливают человека, убежденного в своей правоте. Читатель — вне зависимости от его гражданских убеждений — оказывается в растерянности: как же к этому относиться. И действительно, когда речь идет о сломанных челюстях и ребрах — традиционных итогах столкновения демонстрантов с правоохранительными органами, как-то совсем не хочется насмехаться над мальчишескими затеями. То есть, в общем, Захар Прилепин, по-видимому, свою задачу выполнил — образ современного российского революционера потерял сатирические очертания. Если что автору и не удалось, так это выбрать сколько-нибудь адекватный стилистический регистр. Попробуйте это освоить: «Глядя на Хомута, Саша приметил, что и вправду — фуфайку он на голое тело набросил — пока гроб укладывали, она расстегнулась, и голая грудь виднелась. Ветер вылетал порой навстречу саням, злой, хваткий, но вскоре исчезал в лесу ни с чем. Все ему нипочем было, Хомуту». Получается, что тимуровскую листовку сочинял писатель-деревенщик образца ранних 70-х.