«Русский Букер»: Медсестра против Экстремиста
Сегодня вручается престижная литературная премия
Сегодня в России в пятнадцатый раз вручается Букеровская премия. За полтора десятка лет она стала более денежной (что приятно для писателей), но более тихой: литература медленно отступала под натиском детективного потока, мемуарных водопадов и псевдогламурных сточных вод. Понемногу территория литературы как таковой превращалась в остров, на который уже приглашаются далеко не все. Но в каждом книжном магазине Москвы мы тем не менее можем найти стойку с романами финалистов «Русского Букера», премии, которая привыкла к островному существованию еще в Великобритании — по географическим, не по культурным причинам.
Шесть писателей, претендующих на главный приз в 20 тысяч долларов, совершенно не похожи друг на друга. Хотя в их романах и можно найти общие мотивы (тем паче что авторы очень дружно вспоминают о Средней Азии), в целом каждый роман открывает окно в иную реальность, не смежную с реальностью соседа по финальному букеровскому списку. И я не могу представить себе, что героиня книги Алешковского «Рыба», родившаяся в Таджикистане, однажды встретится с персонажами Дины Рубиной, обитающими в не таком уж далеком от городка Пенджикента Ташкенте. Все они — разной крови. И красные флаги у Ольги Славниковой алеют иначе, чем полотнища того же цвета в романе Захара Прилепина «Санькя». Об этих разных (и чуждых друг другу) обитателях странного российского литературного острова мы и поговорим сегодня.
МЕДСЕСТРА
Петр АЛЕШКОВСКИЙ. «Рыба. История одной миграции».
Издательство «Время»
Алешковский — старожил среди букеровских финалистов. В его книге «Рыба» поражает какая-то щемящая ясность каждой фразы. Вспоминается поневоле пушкинское «Гости съезжались на дачу».
Первое предложение этого романа: «Папа с мамой мои были геологи». Потом читатель, увлекаемый неспешным рассказом, узнает про девочку, жившую в таджикском городе Пенджикенте. Девочка растет. Вернее, уже зрелая женщина вспоминает, как росла, ездила на археологические раскопки и скакала на лошади. Русская была девочка, что теперь, когда мы знаем про кончину СССР, сразу является для любого читателя залогом будущего бегства из того мира, который когда-то считался «нашим». Медсестра Вера, умеющая простым поглаживанием усмирить боль, скиталась по России, пока не попала в Москву, где стала сиделкой у постели умирающей старухи.
Рассказывая нам об этом, Алешковский не позволяет своей героине «бить на жалость». Ее история звучит без надрыва — так, как звучали когда-то истории наших деревенских прабабушек про житье-бытье. Любила, страдала, помогала, теряла. И, даже переехав в шумную Москву, не разучилась смотреть в небо и чувствовать, что вот-вот пойдет снег или дождь.
ЭКСТРЕМИСТ
Захар ПРИЛЕПИН. «Санькя».
Издательство «Ад Маргинем»
«Санькя» — роман живой настолько, что кажется экстремистским. И сам герой — экстремист, готовый бить витрины, жечь машины, воевать со спецназом на улицах. Цель — борьба с властью. Причина — безысходность. Одна из самых страшных сцен книги связана не с уличными беспорядками, а с поездкой в деревню. Там тихо живут бабушка и дедушка Саши, и именно они называют его так жалостливо — «Санькя».
Деревня выглядит, как зомби, — спившаяся, умирающая. И только старые фотографии на стенах хранят образы тех, кто когда-то был ясноглаз и русоволос, а сегодня покоится в сырой земле. Сырость эта ощутима почти физически.
ПИСАТЕЛИ И ЛИРА
Алан ЧЕРЧЕСОВ. «Вилла Бель-Летра».
Издательство «Время»
Этот роман не столько о жизни, сколько о литературе. Завязка в пересказе выглядит как анекдот: англичанин, русский и француз приглашены на некую баварскую виллу. Все трое — писатели. Причем в начале двадцатого века на той же вилле мадам Лира фон Реттау принимала у себя в гостях другую троицу писателей, которые должны были сочинить по новелле о месте проживания загадочной женщины. Потом Лира исчезла, а литераторы написали-таки по рассказу, и в каждом хозяйка дома оказывалась любовницей автора, забежавшей на ночь именно в его спальню.
Спустя столетие новые гости должны понять, отчего пропала Лира.
Разглядев внимательно это безумное буквосочетание — «Лира фон Реттау», только ленивый не догадается, что перед нами — анаграмма. Загаданное слово — «литература». Эту шараду Алан Черчесов растягивает на шестьсот с лишним страниц, громоздя друг на друга метафоры и цитаты из писем, якобы отправленных мадам Лирой Толстому и Ницше.
ЮВЕЛИР И БУХГАЛТЕРША
Ольга СЛАВНИКОВА. «2017».
Издательство «Вагриус»
Как вы понимаете, 2017 год — год столетия Октябрьской революции. Где-то в середине перегруженного попытками по-набоковски плести словеса романа дата «сыграет», но в начале читатель завязнет в невнятной истории любви, вспыхнувшей меж бухгалтершей и ювелиром. Тут же, поскольку дело происходит где-то в уральских местах, бродит призрак бажовской Хозяйки Медной горы, к которой присоединяется и призрак революции.
Красивые слова служили бы удачным гримом для персонажей, но персонажи настолько бестелесны, что гриму не на чем держаться.
ДОЧКИ-МАТЕРИ
Дина РУБИНА. «На солнечной стороне улицы».
Издательство «ЭКСМО»
Был город Ташкент — многоголосый, солнечный, яркий. После блокады сюда вывезли ленинградскую девочку. Она умирала, но ее выходили, и всю жизнь это создание инстинктивно цеплялось за еду, деньги, все материальное. Так она превратилась в озлобленное чудовище. А ее дочь, выросшая без ласки, стала талантливым художником.
Откуда возник дар, если почва была столь сухой? Дина Рубина, признаваясь в любви к послевоенному мифическому Ташкенту, уже не существующему, следит за судьбами матери и дочери. Два частных случая — и два зеркала для эпохи.
ЭМИГРАНТЫ
Денис СОБОЛЕВ. «Иерусалим».
Издательство «Феникс» (Ростов-на-Дону)
Денис Соболев — «темная лошадка» в этой шестерке финалистов. Пожалуй, его книга — единственная, не попадающаяся на стойках в магазинах Москвы. Семь персонажей (по большей части эмигрантов) рассказывают семь историй про Иерусалим. Объединяет их авторская склонность к морализаторству и подробному объяснению, что пошлость житейская — страшная штука, а дух превыше всего.
ФИНАЛЬНЫЙ ПРОГНОЗ
Предугадать, кого выберет жюри, очень сложно. Самым резким движением было бы наградить роман «Санькя» — он слишком выделяется по энергетике на фоне остальных «правильных» произведений. Но лично мне было бы приятно, если бы премию получила Дина Рубина. Как-то симпатичнее оказаться «На солнечной стороне улицы».