Пропала Идея. О новом романе Захара Прилепина
Захар Прилепин — выдающийся современный русский писатель. На этих трех эпитетах я настаиваю: Прилепин — выдающийся, современный, русский.
Роман его носит крайне, на мой взгляд, неудачное название «Обитель». Действие происходит в Соловецком лагере во второй половине 1920-х годов. Боялся, что будет скучно: что местами Прилепин будет оправдывать большевистские репрессии, местами — их клеймить. Лично я от этой темы ничего не ожидаю — весь спектр оценок, кажется, известен заранее. А Прилепин вообще репрессии не оценивает. Они для него данность, трагическая данность. Имена крупных политиков той крупной эпохи (например, Ленина и Троцкого) в романе попадаются часто, но они лишены идеологического наполнения напрочь. И вообще роман какой-то внеидеологический. И это закономерно.
Прилепин прославился своим романом «Санькя» — повествованием о буднях активиста радикальной политической организации, в которой без труда узнается НБП Эдуарда Лимонова. И тот роман тоже, на самом деле, был внеидеологичен. Но, например, Петра Авена (олигарха и «младореформатора» из команды Егора Гайдара) «Санькя» сильно задел — он написал ругательную рецензию, в которой доказывал, что герои романа идиоты, а автор нехороший человек. Прилепин написал ответ: «… я как-то даже не ожидал, что мне в который раз сообщат, что нехорошо устраивать революции вместо того, чтобы „посадить дерево, построить дом, постирать носки, прочитать на ночь сказку ребенку…“ ну и так далее, бла-бла-бла». Помимо хлесткой отповеди Авену, который по привычке взялся учить народ и интеллигенцию, как прожить жизнь приличным и дельным человеком, Прилепин в той статье выдал и свою концепцию, которая многое в его творчестве объясняет: «В моей книжке много говорится о том, что новые времена все более идеологичными делают человеческую моторику, харизму, мужество». Моторика, харизма, мужество — таков суррогат идеологии, предлагаемый в «книжках» Прилепина. Прилепин и сам не утратил связей с нацболами, которые смешали брутальность и эпатажность городских субкультур (панка и его многочисленных потомков) с революционным политическим активизмом.
Прилепин писатель выдающийся. Никто еще столь достоверно и разнообразно не описывал на русском языке боль, голод, холод, а также порождаемые ими бредовые фантазии о теплой мягкой постели, о солнечном вареном яйце, о сладкой капустной кочерыжке, о божественном капустном пироге. Герой романа Артем Горяинов раздает удары, получает удары, проваливается в предсмертные сны, слышит свою кровь, отгоняет свою смерть, беседует со своими видениями, наблюдает за своими ощущениями и переменами чувств. Прилепин многое взял у Юрия Олеши, у Гайто Газданова, но у Прилепина чувств и ощущений больше, автор и читатель в них увязают, попадая в ошеломляющий поток громкой чувственной речи. Прилепин — это Бунин городских субкультур, или даже Платонов русского панка.
Прилепин писатель современный. Давно уже говорится, что наше время — это «конец метарассказов», то есть больших идей. Мол, современный человек уже не мыслит в категориях христианских, коммунистических, фашистских и каких угодно еще. Идеологии нет, она закончилась. Мы уже убедились, что Прилепин идеологичными считает не образы и понятия, а какие-то антропологические атрибуты: человек двигается, он хочет есть, он привлекателен и т. п. «Обитель» — это роман коротких мыслей. Точных, метких, тонких, но коротких. И эти короткие мысли сцеплены невероятно умело. Наблюдения о том, когда страх приходит и уходит, о том, как легко можно полюбить и как легко разлюбить, что добрые интеллигенты бывают подлее уголовников, что тот, кто кажется комичным, вдруг оказывается трагичным, что оценки окружающих могут меняться стремительно и ты даже не успеваешь этому удивляться. Достоевский в своих «Записках из Мертвого дома» одержим необъятной «темой о человеке». Солженицын в «Архипелаге» разворачивает бесконечную гневную и нестройную проповедь. А Прилепин складывает наблюдения, примеряет их друг к другу, подбивает, скалывает углы и снова сочленяет — и любуется. Еще недавно, в 1980 — 1990-е, русской литературе остро недоставало хорошего вкуса, хорошего стиля, профессионального письма. А теперь ей недостает большой мысли, длинной воли.
Прилепин — русский писатель. В «Обители» встретились беспощадные красные, беспощадные белые, классические каторжники, гениальные ученые, лукавые поэты, социальные экспериментаторы, диссиденты, православные великомученики. И все они — пропащие. И все они — на священной земле, под православными куполами, на которых кресты заменили на звезды. Кощунствуют и молятся, грешат и каются, разглагольствуют на рафинированном русском литературном языке и бранятся матерной лаей, мычат под бьющим их сапогом, слагают стихи и пишут полуграмотные письма. Русского писателя в тюрьмах, лагерях, каторгах интересует фантасмагорический срез русской жизни, её изнанка, лишенная вдохновенных космических целей. Без открытости в космическую гармонию русский котел, в котором ежесекундно происходит переход порядка в хаос и хаоса в порядок, представляет невиданное по пестроте зрелище. Артем Горяинов странствует по Соловецкой Вселенной: то прячется на нарах от «блатных», то в больнице беседует со священником, то разводит лисиц на отдаленном острове, то умирает в карцере, то готовится к спартакиаде, то оказывается в лагерном театре, то попадает на интеллигентские вечера, где подают шарлотку с одеколоном… Русское безумие? Русская мудрость? Русское юродство.
Как писатель выдающийся, он выразил современное состояние русского духа: разгулявшиеся силы без гармонизирующего вечного начала. Но и в прилепинской «Обители» за человеком приглядывает Бог. За чекистским оскалом проблескивает грандиозная идея. Безумие ищет своей мудрости.
В 2014-м году русские на Донбассе показали, что с моторикой, с харизмой, с мужеством у них все в порядке. И свою Идею русские обретут. Русскую идею, как говорили философы той эпохи, которую талантливо описал Прилепин. Мужество и харизма идеологичны, когда носителем их является Человек Идейный.