СЛОН перековывающий или пожирающий?..
Животное слон достаточно крупное и не лишённое известной привлекательности. Не обязательно страшное, но непредсказуемое наверняка. Прилепинский СЛОН, пожалуй, обладает схожими чертами, да плюс ещё одной: из чрева его спасутся лишь избранные. И, к сожалению, не те, которые перевоспитались, а просто везунчики.
Соловецкий лагерь особого назначения — СЛОН. Захару Прилепину удалось изобразить совершенно роскошное животное. Оно равнодушное и беспощадное. Фантастически прекрасное и вопиюще омерзительное. Принято считать, что зверь невероятно прожорлив, потому вряд ли кем подавится и выплюнет, но случаи всё же бывали. Увы, не в нашем примере.
Добротный и очень мощный роман со справедливой претензией на право называться классикой о лагерной жизни 20-х годов оказался, на самом деле, полотном значительно более масштабным. То и дело по мере развития сюжета угадывались проекции на Россию вообще. Вот, например, на страницах книги поминается власть не советская, а соловецкая. Что ж, а у нас сегодня, подумайте, власть какая. Всем очевидно, что не первые две. Тогда подсказка: не та у нас власть, что в Конституции заявлена…
Идём дальше. Артём Горяинов, главный герой, не имел убеждений. И иметь их не желал. Нравственная шкала весьма размыта, острое желание единственное — жить. Вернее, выжить. А это проигрышная позиция, по мнению автора. Честнее всё-таки решить, зачем оно тебе надо. Тогда может и шанс появиться. Иначе — нет. Получается, что тогдашний узник СЛОНа — едва ли не любой из нас сегодня. Большинство нас сегодняшних так же желают просто мягко спать и сладко кушать, отбывая повинность на службе с девяти до шести. Этого мало, ориентиры желательны более высокие. Грубо говоря, я поддерживаю (активно!) нынешнюю власть, либо я сочувствую (не менее содержательно!) оппозиции. В противном случае, т. е., отсиживаясь, ты сам себе всё обессмысливаешь. Ты становишься автоматически марионеткой, к которой можно применить любую власть. Божьей воли, к слову сказать, также никто не отменял.
Этот Артем, справедливости ради, выписан Прилепиным очень старательно и без тени небрежения. Практически ни одного худого замечания впрямую. Тем сложнее было уяснить для себя, почему он мне не нравится. Про эффект зеркала догадалась не сразу. А когда осмысление пришло, пришлось всё ему (Артему) простить. Как и автор, наверное, простил. Вообще писатель талантливо создал не менее десятка образов. Все они, начиная с чекистки Галины и начлагеря Федора Эйхманиса и заканчивая Ксивой и палачом Санниковым, — носители каких-никаких идей. И с ними со всеми писатель ведёт себя отстранённо. Ни симпатий, ни неприязни, только точное и очень колоритное наполнение. Виртуозно. Все настолько живые, что впору во сне являться.
А какой язык авторский, тот, что «закадровый», выше всяких похвал. Честное слово, если бы у книги не было обложки, можно решить, что роман написан во времена Толстого и Тургенева. То же и с построением диалогов — удивительная иллюзия присутствия, прямо хоть сей момент на экран переноси. Можно посоветовать Захару Прилепину давать мастер-классы на тему (как-нибудь так): Научись писать хорошо, если тебе есть что сказать этому миру!
Автору было что сказать. Долгое время он изучал документы и все возможные материалы о Соловецком лагере. Более того, прадед писателя отбывал в нём свои три года, подобно главному герою. Так что информация была собрана всесторонняя. Художественная интерпретация оказалась вполне подстать выбранной теме: обстоятельная, размеренная, подробная. Удалось при всём этом избежать ненужной «воды» и отвлечённых рассуждений. Каким же он был, этот СЛОН? Кровожадным, как можно подумать? Безусловно, но не только.
Первый начальник первого советского лагеря Эйхманис, удивительно сильная личность, наделённая философским началом, задумал проект по перековке человека. Изнурительный труд, жестокие наказания и абсурдные расстрелы соседствовали с относительной вольностью проживания заключённых. Т.е. одни неделями могли в буквальном смысле вымерзать и голодать в штрафном изоляторе или карцере, в то время как другие — лакомиться сметанкой и колбасой, ведя учёные беседы на вечерах по интересам, а в качестве трудовой повинности вместо выкорчёвывания крестов на кладбище или таскания баланов из ледяной воды, например, ягоды собирать или сторожить научную лабораторию. Да, была и такая. А ещё были театр и библиотека, газета и спортивные состязания. Кроликов разводили и свинок, лис охраняли, за растениями ухаживали и клады искали. Кому как повезёт, одним словом. На всё, как уже писалось выше, власть соловецкая, ну или воля Господня. Что, по сути, одно и то же. Ну прямо всё как в нашей действительности.
За что сидели, спросите? Да, опять же, кто за что. Вместе собрались и на касты разделились недобитые белые и попы, провинившиеся красные и уголовники. Очень изящным уголовником, кстати, был и наш друг Артём, убивший любимого отца. По его скупому признанию, не за то пал батя, что был застигнут за прелюбодеянием, а за то, что голым в этот момент предстал глазам сына…
И вот он на Соловках. Неважно здесь, кто ты таков и за что здесь оказался, отныне важно лишь одно — как-то отжить. Тут невозможно утаить гниль внутреннюю, потому что здесь твой характер будет ежемоментно диктовать моральный выбор: выступить или спрятаться, влезть в драку или униженно поджать хвост. Сначала всё как будто складывается у героя, ему частенько везёт. Внутреннее чутьё бережёт, педали тормоза и газа, слава Богу, не путаются. Но однажды читатель начинает особенно активно волноваться и сопереживать, ведь проклёвывается романтическая линия — связь заключённого Горяинова и резкой чекистки Галины. И даже ловишь себя на том, что веришь в счастливый финал (как в мыльной опере, чёрт!) и всячески желаешь счастья молодой паре, познакомившейся при столь нестандартных обстоятельствах. Но в определённый момент приходит ощущение себя лёгким (и глупым!) шариком, из которого резко выпустили воздух. Спохватываешься: СЛОН не отпустит так просто. Нужно заслужить, бороться, да попросту хотеть нужно, чёрт возьми! После слов Галины, брошенных сгоряча, о том, что, мол, есть люди — волелюбивые, но наш сокол не из их числа, как-то вдруг волнение заметно снижается. Да, молодого Артёма и бежать-то заставили чуть не насильно. Яркая личность Галина буквально принудила, судорожно стремясь поднять до себя это вот непонятно что. Она — надорвалась, он — утратил осколки уважения, а читатель осознал, что о любви, вообще-то, речи не было совсем, а был только голод здорового зека.
После разоблачения и последовавшего наказания интуитивно Артём стал уже привычно пытаться забиться поглубже внутрь себя, не выделяться и снова стараться выживать во вновь предлагаемых обстоятельствах. Ведь сказал же ему как-то товарищ по роте: «Вы задуманы на долгую жизнь. Не будете совершать ошибок — всё у вас сложится». Да, но… Даже не потому, что ошибок было сделано очень уж много, должно быть просто оттого, что цена жизни человеческой — копейка.
Но Прилепин не задумывал своего героя как недостойного выжить, отнюдь нет. Он неглуп, во всяком случае, точно. Терзаний на тему наличия либо отсутствия червя в сердцевине души ему избежать не удалось, равно как и вопросов: что есть Бог и какое оно — счастье. Кстати уж, и ответов в романе предлагается достаточно, поддерживающих друг друга в одних декорациях и противоречащих — в других. Я уже упоминала, сюжетных поворотов — тьма и персонажей — предостаточно. И очень часто на крутых виражах читатель получает возможности задуматься вместе с тем или иным носителем той или иной идеи.
В компании с «Обителью» определённо не заскучаешь. Повествование крайне динамичное, напряжение не отпускает до последних аккордов. До финальной точки всё будет вериться, что СЛОН отпустит душу человеческую, пусть даже недостойную, но ведь так было бы милосерднее…
Захар Прилепин не даёт в своей книге рецептов как спастись, их и не существует. Тем лучше. Но не встретите вы здесь и авторского отношения, которое смогло бы повлиять и на вкус читателя. И это — к счастью.
Зато с избытком в книге нежного света, проливающегося щедро на страждущих. «Человек темен и страшен, но мир человечен и тепел», — так завершает свой роман писатель. Тот мир, в котором всё же есть справедливость и логика. Та природа, красота которой величественна и неумолима настолько, что рождает воистину восторг. Те звери, что доверяют человеку и живут вблизи злобы и насилия, и им всё едино, кто угостит сахарком, жертва или палач.
Из-под пера Прилепина вышла обитель скорби и печалей людских, темница наших с вами душ.