Конспект о человечности, или 6 высказываний Германа Садулаева о Захаре Прилепине

В день рождения «Библиотеки Гоголя» в рамках проекта «Урок литературы» Герман Садулаев рассказал о творчестве Захара Прилепина. Прочитав стихи из сборника «Грех», он грозно спросил: «Так, называйте, какие произведения Захара вы читали?» «„Патологии“ не читали?!» — зазвенело в воздухе. Почувствовав себя в школе, я захотела раскрыть тетрадь и записать: «Захар Прилепин — классик русской современной литературы». Под диктовку учителя, разумеется.

Захар был одним из первых, кто поверил в себя и в современную русскую литературу и прервал ледяное молчание. Прилепин — объект притяжения, вокруг которого будет вращаться русская литература, русская мысль и русская общественная жизнь. Он не только писатель, но и очень редкая в наше время цельная личность. Это человек из древних времен. Мы сейчас все очень раздроблены: на работе одни, в общественном транспорте — другие, а как войдем в интернет, нас совсем не узнать! Захар же будто сделан из одного куска металла. Он готов свою жизнь отдать, поступиться личным комфортом и успехом ради принципов. Ему говорят: «Как умело вы создали свой образ!» Люди думают, что он сидит перед монитором, пьет виски, курит сигару, а PR-специалисты создают ему образ. Нет! Вот автомат — вперед на войну, потом на демонстрацию, потом — на Донбасс. Это как у Кормильцева: «Видишь, там на горе возвышается крест... Повиси-ка на нем». Место вакантно! Кресты стоят! Дайте себя распять, примите аскезу, сделайте то, о чем пишите в блогах, и будет у вас образ.

Нам внушили, что русская литература закончилась вместе со всей Россией. Кому-то, видимо, надо, чтобы мы так думали. Нашего премьер-министра однажды спросили: «Что вы читаете?» Он сказал, что классику. Я в молодости, когда знакомился с девушками, всегда спрашивал их, что они читают. Если девушка говорила о классике — это означало, что она ничего не читает. Когда люди так говорят, они надеются вырулить на школьной программе. У нас руководство похоже на таких барышень. Но я знаю одного человека, он был очень злой и плохой и звали его Иосиф Виссарионович Сталин. Он управлял одной немаленькой страной и судьбами половины мира. При этом он находил время читать всю современную ему русскую литературу. Он читал всех и все знал. А сейчас это стало не очень важным, кажется кому-то.

У меня есть барометр — писатель Леонид Юзефович. У него безупречный литературный вкус. Как он определяет писателей в иерархию, так они и остаются. Недавно я прочитал его слова о том, что в списках на премию «Большая книга» есть произведение, которое на три порядка превосходит все остальные. Это «Обитель» Захара Прилепина. Высокая оценка Леонида Юзефовича никогда не пропадает даром. После этого можно уже и премию не брать. Я сразу же вспоминаю другого человека с безупречным вкусом — Николая Гумилева. Ему было очевидно, что Бунин войдет в историю как прозаик, хотя в тот момент он очень много энергии и надежды вкладывал в стихи. Даже если от нашего поколения больше никого не останется, то Захар Прилепин останется. Это наш живой классик.

Во время чеченского конфликта мы были по разные стороны фронта. Мои симпатии были не на стороне России, потому что наша семья пострадала в ходе боевых действий. Захар же воевал за российские федеральные войска. О тех событиях он выпустил книгу «Патологии». У меня тоже вышла книга, где все описывалось с другой стороны. Это не помешало Захару прочесть мое произведение, дать ему высокую оценку, не помешало нам подружиться. Может, он почувствовал, что мы все равно заодно, пусть и с разных сторон. «Патологии» ведь не про то, что надо идти убивать, а о человеке.

В богемной среде бытует упрощенное отношение к сексуальным связям, как бы оправданное тем, что мы творческие люди и нам нужно вдохновение. Но у Захара всегда была четкая и однозначная позиция по этому поводу — верность. Для него очень важна семья. И он пропагандирует семейный образ жизни и не раз говорил: «Ребята, если вы хотите настоящее, серьезное, то держите себя в руках. Просто ничего не бывает». Мужчина — это тот, кто контролирует ситуацию и не позволяет чувствам играть. Это не значит, что Захара оставляет безразличным красота, но он всегда соблюдает четкие рамки. Однажды нас пригласили выступать в Университет Профсоюзов, а там просто конкурс красоты. Десятки девушек так и смотрели на него голодными пожирающими глазами. А Захара еще и поселили в их общежитии гостиничного типа. Ужасно опасная ситуация... Ноль. Джеймс Бонд.

У Захара Прилепина очень широкий круг чтения. Он энциклопедически начитан. Интерес к литературе — одна из составляющих его успеха. Читает он очень много, хорошо, профессионально, умеет не просто наслаждаться текстом, но и учиться. Помню, мы были в гостях на одном загородном мероприятии. Утром я довольно рано проснулся, привел себя в порядок и пошел будить Захара. Стучу в дверь, захожу, а он сидит, с полночи читает. Он не сосредоточен только на себе, а понимает, что существует в литературном контексте. Захар использует все возможности, чтобы вытаскивать других, помогать им публиковаться. Мы, находясь в контексте, понимаем, что он лучший.

Евгения Клейменова, "Прочтение" - 25.11.2014