В поисках русской литературы
Заглянешь в книжный магазин и невольно помянешь «451 градус» Бредбери: прилавки пестрят именами зарубежных авторов, а вот с современной русской литературой, с первого взгляда, — проблема. Известных широкопечатаемых русских писателей (не беря в счёт самую последнюю коммерцию) можно по пальцам перечесть. Вот, например, Дмитрий Быков — большой палец, Захар Прилепин — указательный, Борис Акунин, не сочтите за стёб, — средний, оставшиеся два пальца поделим между Евгением Гришковцом и Виктором Пелевиным. Добавим сюда Павла Санаева, Татьяну Толстую, Людмилу Улицкую… Новые имена если и возникают, то среди литературных «старожилов» остаются почти незаметны, классики гордо пылятся на верхних полках, сонм коммерческих писателей зарабатывает деньги и о высоком вряд ли задумывается. Книги становятся всё тоньше, читателей меньше… Вот и возникает вопрос: неужто пророчество американского фантаста сбывается? Но несколько в другом контексте.
И правда ли она уходит, русская литература?
Жив или мёртв пациент?
Разумеется, никто не ответит на эти вопросы лучше самих мастеров пера. Звоню поэту Максиму Лаврентьеву, спрашиваю, отчего же книжные полки забиты переводами.
— А я не считаю, что забиты. Хорошо, что есть переводная литература. Иначе продавали бы в магазинах одно коммерческое чтиво. Читая переводную литературу, мы расширяем свои познания, а не ограничиваемся родным болотом.
— А чем наше родное болото отличается от ихнего?
— Дело в том, что книги, которые попадают к нам, вначале становятся заметными событиями на Западе. И только потом переводятся на русский. Теоретически мы получаем литературу хорошего качества.
И правда, может быть, в России просто разучились писать, оттого и завалены магазины зарубежкой? Честные издатели не хотят печатать плохую литературу, благородные менеджеры прячут оставшиеся книги в самые дальние места самых глубоких шкафов?
На эти вопросы ответил писатель Александр Яковлев:
— Это не так. Благодаря ряду престижных и популярных литературных премий у нас появляются новые имена и талантливые произведения. Другое дело, что реклама этих имён и произведений находится не на столь высоком уровне, как с зарубежными.
— Почему?
— Это выгодно издателям — работать с раскрученными писателями, вместо того чтобы открывать новые имена в России. Да и книжные магазины зачастую лицом подают зарубежный товар, а не отечественный. Книги русских писателей загоняются в углы — читатель их не видит.
В общем, мнения разошлись, и прямо как в знаменитой сказке Олеши стало непонятно: жив пациент или мёртв… В вопросах жизни и смерти никто не разбирается лучше врачей. Поэтому я обратился за помощью к литературному хирургу, то бишь критику Михаилу Эдельштейну:
— Западная литература «забивала» отечественную лет десять назад. С тех пор ситуация перевернулась, но ничего хорошего в этом нет. В современной русской литературе мало того, что нет гениев, так ещё и качественного мейнстрима, уровня скажем Улицкой, явно не хватает. В итоге все магазины и лотки завалены Колышевским с Багировым — прямой результат тенденции заполнить все имеющиеся ниши продукцией отечественного производителя. Такие вот дела.
Русская коммерческая проза хуже западной
Чтобы убедиться в истинности вышесказанного, обратился к издателям. Кому-кому, а им в первую очередь стоит задумываться о качестве и уровне выпускаемых книг. Поиски привели меня к Борису Пастернаку, генеральному директору издательства «Время».
— Когда, наконец, издатели «возьмутся за голову» и начнут печатать русскую литературу?
— Я не согласен с самой постановкой вопроса. На самом деле переводных книг на прилавках меньше, чем русских. Чтобы проверить себя, заглянул в текущую отчётность моего любимого книжного магазина «Москва». Из десяти самых продаваемых книг октября шесть написаны по-русски, из ста — шестьдесят. В России за последний год издано более ста тысяч книг. Из них беллетристики около тридцати тысяч названий. А переводных — не более семи тысяч. Так что в сторону «иностранщины» никакого перекоса нет.
— Это же здорово!
— Мне бы, по идее, надо радоваться, поскольку я работаю в издательстве, которое выпускает по преимуществу русскую прозу и поэзию. Но никакой радости я не испытываю. Только вчера прилетел из Франкфурта, с главной книжной ярмарки мира, где ещё раз убедился в том, насколько слабо и не слишком умело используется в России гигантский мировой литературный ресурс. Переводить нам ещё и переводить, а не плакаться на засилье зарубежной литературы!
— Считаете, что западная литература достойнее?
— К книгам, рождённым и изданным в России, у меня претензий гораздо больше, чем к западным. Не к писателям — они пишут, как умеют. А к тем, кто их редактирует, издаёт и продаёт. Раздражает агрессивная дорогостоящая реклама. «Три лучшие книги лета!» Среди кого они лучшие? Кто проводил измерения? Перестали ли их покупать осенью? Надеюсь, что перестали.
Со следующим вопросом я направился к Владимиру Милюкову, главному редактору издательства «Парад».
— Какой вам представляется ситуация на литературном фронте?
— Знаете, если бы у нас в своё время не выпустили книги Фолкнера, Сэлинджера, Фаулза, сейчас бы о них никто и не знал. Потому что сегодня в стране издаётся в основном бульварное коммерческое чтиво. Например, активно печатается Уэльбек и Коэльо. Книги первого я бы отнёс к сленговой литературе, рассчитанной на подростков. А Коэльо — это вообще не писатель, а проект. Как в России — Акунин. Даже Габриель Гарсиа Маркес уходит на задний план.
— Да, но почему русских писателей обходят стороной?
— Всё просто: русская коммерческая проза, как ни крути, хуже западной…
Из разговора стало ясно: и всё же современная русская литература, и правда, куда-то таинственно пропадает. Художник уровня Льва Толстого вряд ли возникнет в ближайшее время. А если и возникнет, то, учитывая угасающий интерес публики к русским писателям, скорее всего, останется неизвестным. Одно утешает: кого-кого, а классиков у нас уже не отнимешь.
P. S. Напоследок решил обратиться к писателю и мастеру в Литинституте Сергею Есину, воспитавшему не одно поколение сочинителей. «Утверждать, что будущего у русской литературы нет — нельзя. Очевидно, что западные писатели широки и интересны. То, что шедевры нашей литературы часто оказываются и не шедеврами вовсе, тоже очевидно. Сложность современной русской литературы в том, что у неё нет большой идеи. Появление шедевров всегда связано с появлением новой стилистики, с новым взглядом. Пока писателя с таким масштабным зрением я не вижу, но на студентов института очень надеюсь…»
ДВА МНЕНИЯ
(специально для «ЛР»)
Дмитрий БЫКОВ:
Я уже многажды писал о том, что издателю сегодня, к сожалению, проще напечатать раскрученного на Западе автора, чем с нуля сформировать репутацию собственного молодого ставленника, пишущего на живые и актуальные российские темы. Кроме того, мешает самоцензура. Ясно, что зарубежный попсовый автор ничего крамольного о нынешней России не напишет. А наш соотечественник — особенно если он не просто упражняется в разных стилистиках, а немного смотрит вокруг и ездит по разным городам — случайно может ляпнуть какую-нибудь правду о стране. Страна сегодня в этой правде совершенно не заинтересована — она уже привыкла не задумываться и охотно пребывает в полусне.
Захар ПРИЛЕПИН:
Всё не так, и даже отчасти наоборот. Чтобы убедиться в этом, достаточно посмотреть рейтинги книжных продаж. Лучше любой западной литературы, литературы о кулинарии, сексе и диагностиках кармы, продаются новые сочинения Пелевина, Сорокина, Быкова, Гришковца и Алексея Иванова. Есть, конечно, Вербер, Коэльо и Бегбедер, но это ничего не значит. Россия в этом смысле вполне цивилизованная страна — у нас половина литературы родной, половина переводной. А, например, в США — переводной один процент. Потому они и дикие такие.
Вы посмотрите повнимательнее: переиздания Солженицына, Приставкина и Рыбакова в числе, простите, бестселлеров. Новую книгу Валентина Распутина, появись она, разберут быстрее, чем любого Коэльо. Проханов лежит на лотках. Тут впору печалиться, что и в наше время «Пушкина и Гоголя с базара понесут». Больше всех о заброшенности современной русской литературы говорят те, кто эту литературу сам забросил и не читает. Есть, конечно, несколько замечательных литераторов, дорога которых к читателю трудна, — Михаил Тарковский, к примеру, или Антон Уткин. И есть несколько живых, дай им Бог здоровья, классиков — скажем, Василий Белов или Юрий Бондарев, которым внимания уделяется несоразмерно мало. Вот эту ситуацию надо исправлять. Но тут западная литература вовсе ни при чём.