Центры роста будущей России

Захар Прилепин: «Надо выстраивать политику регионального патриотизма».

В последние дни июля центр прославленного наукограда — Королёва (до недавнего времени — закрытого города Калининград Московской области) гостеприимно принимал делегацию ОНФ во главе с известным писателем и публицистом Захаром Прилепиным.

Медийная узнаваемость Прилепина, — черта, свойственная ныне стократ чаще поп-звёздам, модным блогерам и телеведущим, нежели серьёзным писателям, — только подчёркивала злободневность темы, которую решил поднять Общероссийский народный фронт, — причём сделал он это, что называется, на месте, в ходе непосредственных встреч с жителями этого подмосковного города.

Команда проекта ОНФ «Добровольцы культуры», своего рода комиссаром которого и является Прилепин, уже успела за очень короткое время заявить в о себе в самых разных регионах РФ, — и недаром его участники не «тусят» в столице, а едут за многие сотни километров вглубь России, лезут порой в буквальном смысле в непролазные места, где их не очень-то, мягко говоря, ждут местные чиновники и толстосумы.

То, что мгновенно нашло свой отклик у королёвцев, — едва только представители ОНФ появились в знаменитом космическом квартале исторической части города, примыкающей к железнодорожной станции «Подлипки Дачные», — есть знаменательный знак понимания того, что если дальше только стенать, не предпринимая конкретных действий, то можно лишиться не только одного этого квартала. Можно потерять сам дух города, который впоследствии попадёт под угрозу слияния с агрессивно наступающей, безликой «реновационной» средой. Участок в Королёве, ограниченный улицами Фрунзе, К. Маркса и Циолковского, — поистине уникальный; и пока стоят двух-трехэтажные аккуратные дома, выполненные в силе советского конструктивизма, будет материализовываться память о гениальных подвижниках-конструкторах, живших здесь со своими семьями в ХХ веке и делавших советскую космическую сказку былью.

Вот — часть импровизированного интервью с Захаром Прилепиным.

 — Я не буду раньше времени предполагать, что мы сможем сделать, — сказал он, — но я по-человечески и, более того, как гражданин прежде всего, очень тронут этой ситуацией и очень заинтересован в её разрешении. Что скрывать, — я человек во многом советский, и я действительно воспринимаю советское наследие как равноценное наследию дореволюционному, средневековому, любому другому и которое, безусловно, — тоже часть нашей национальной памяти, часть национального психотипа. И если мы эту, в самом прямом смысле этого слова, историческую часть города Королёва снесём и заменим её на типичные, уже навязшие в глазах многоэтажки, то все мы потеряем Королев как таковой. Из более-менее стоящих достопримечательностей останется здесь один Дворец культуры. А города не будет. Коммерческая застройка просто уничтожит его смысловой центр. Космический квартал — это, если угодно, — сердце города, его идентичность.

Я в связи с этим вспоминаю одну историю. Был как-то в Египте; и мы с семьёй посещали, естественно, пирамиды. И у меня родилось тогда ценное наблюдение. Смотришь на прохожих египтян (современных, разумеется), — на улицах, на базарах, в общественном транспорте, — и приходишь для себя к выводу: ну не похожи они на тех строителей пирамид! И я, для того, чтобы больше убедиться в своём выводе, на третий день своего пребывания в этой стране спросил египтянина-гида (а он, кстати, учился у нас в России, и мать у него была русской): «Как ты думаешь, египтяне действительно построили пирамиды?» И он, лениво махнув рукой в сторону окна, не глядя на меня, ответил: «Эти? Нет». Вот я и боюсь, что те, кто в скором будущем приедут в Королёв, спросят — а действительно, именно здесь великие ученые и конструкторы сидели на балконах и мечтали с чертежами в руках о полётах на Марс, на Венеру? И стоит будет только краем глаза взглянуть на одни небоскребы, которые могут легко вырасти на месте домов Сергея Королёва и его соратников, — и ровно также скажут: «Эти? Нет!».

Да, у нас есть ракеты, и «Салют-5», и многие другие; книжки об этом написаны, фильмы сняты. Но это как бы автоматически не гарантирует нас от исторического беспамятства. Пример с египетскими пирамидами, думаю, убеждает, — ракет и книжек о покорении космоса оказывается маловато.

— Захар, как вы думаете, а почему местные власти того же Королёва, о чём стало известно делегации ОНФ и из документов, и из встреч с населением, — оказываются нередко глухи к проблеме сохранения исторических кварталов города?

— Какие-то проблемы они видят, какие-то — нет. Во-первых, надо понимать, что сама специфика, к нашему несчастью, выстраивания властных иерархий вообще в России, «попадания» в эти структуры никак не связаны с гуманитарными вопросами. В них находятся люди совершенно другого психотипа, другого типажа. В РФ, не имея миллиона доллара, сейчас уже не выдвинешься в областной парламент, — не говоря уже о федеральном. И они в определённом смысле, в ходе всех этих избирательных компаний, воспроизводят друг друга: все они люди обеспеченные, причём заработавшие свои большие деньги вовсе не в космической и не в гуманитарной сферах.

Я достаточно много, плотно общаюсь с властью и часто вижу, что людей из неё, в значительной массе, ничего кроме спорта по большому счёту не интересует (Смеётся). Они, конечно, помнят пять советских кинокомедий; и когда о них вспоминают, то это пробуждает в них человеческое.

Я не хочу весь этот «класс», весь целиком, как-то оскорбить, — в нём есть, конечно, разные люди… Но в целом нужно отдавать себе отчёт — они не используют отвлечённые понятия в своем мышлении. В речи — да, может быть, используют; но в мышлении, как правило, нет.

Но какие-то вещи на них могут действовать. Такие, например, понятия, — как царь, император, «скрепы». В конечном итоге эти люди видоизменяются, — да все мы меняемся. И важно, мне кажется, чтобы все эти трансформации направлялись в выстраивание того самого регионального патриотизма, который на Западе, между прочим, очень развит. Там градоначальник, глава какого-либо местного самоуправления искренне вовлечён в сохранение и развитие того, что потенциально для него может стать в конечном итоге туристической прибылью, предметом его собственного реноме, залогом продвижения по служебной лестнице. У них это никто не воспитывал, никто «специально» не формировал. А у нас для этого не было гражданского общества. Оно, возможно, если и было, то — для чего-то другого.

Наша либеральная интеллигенция придумала гражданское общество; но, если разобраться, — для кого и чего?.. Для защиты художника Павленского, группы «Пусси Райт», для еще чего-либо подобного. Возможно, эти вещи (для них особенно) важные, но есть, вне всяких споров, вещи в тысячу раз важнее. Где шумиха, гам и крик, что сопровождали всех этих акционистов, — о С.П. Королёве, о Радонежском, к примеру? Ведь, согласитесь, невозможно раскачать ни в «Телеграмме», ни в Фейсбуке что-нибудь на эти темы. Вот «Храм не дадим построить!» — будет шум на всю Россию, а сломать целый комплекс из 20-ти прекрасных зданий в наукограде — даже не все жители Королёва, я уверен, слышали об этой проблеме.

— Что вам в Королеве ещё понравилось — из того, что удалось увидеть?

— Ну, кроме этих строений, мне вообще нравится сама обстановка, этот уют спокойного города. Меня это просто «пробивает». Я сам вырос в маленьком городе — Скопине Рязанской области, и это знакомое ощущение — небольшие, симпатичные здания, зелень, дети бегают по травке… Возвращаясь к Королёву, не могу отделаться от мысли — как можно поднимать руку на эту часть отечественной истории? Мы стали забывать, что это было время сверхлюдей, сверхидей, сверхвозможностей. И в этих, очень скромных по современным меркам, домиках, всё это и происходило.

Алексей Голяков
«СвободнаяПресса», 08.08.2019