Захар Прилепин: «О неизбежном»

Думы русского февраля в Париже

В феврале, во Франции, вышла новая книга писателя Захара Прилепина. Во время Дней русской книги и русскоязычных литератур, которые прошли в Париже 3–4 февраля, Захар Прилепин дал интервью. 

— В своей книге Вы говорите о войне, которая происходит в центре Европы, и о которой практически никто не хочет знать? Еще в XVI в. Макиавелли утверждал: «Справедливая война — это необходимая война». Почему эта война была необходима? Почему Вы уехали жить на Донбасс?

ЗП: Я не думаю, что она была необходима, но по многим причинам она была неизбежна. 

Впервые я об этом услышал в самой Украине, в Киеве, еще за 3 года до начала событий. Все говорили, что будет война, потому что две половины страны не понимают друг друга. 

Там живут люди, которых я воспринимаю как родственников, это родные мне люди. И если родственникам тяжело, если в них стреляют, их убивают, ограничиться тем, что просто писать об этом и привозить туда гуманитарную помощь, я уже не мог. Я в прошлом военный и поэтому принял такое решение.

–Западная интеллигенция отводит взгляд от этой войны, но после Вашей книги остается впечатление, что и российская интеллигенция тоже не хочет замечать эту войну. Могли бы Вы это прокомментировать?

ЗП: Этому много причин. Одна из них это то, что с какого-то момента Запад стал приветствовать интеллигенцию, приносящую только плохие новости из России. Тех, кто приезжает с покаянием, самобичеванием, с рассказами о том, как они живут в гулаге, за колючей проволокой, в тирании, деспотии и т. д. И это наркотик, на который они подсели. При любом конфликте, который случается на территории бывшего СССР, в совершенно идентичных ситуациях, они всегда выбирают сторону не России, а какую-то другую сторону, и неважно какую. И эта «культурная элита» — писатели, музыканты, общественные деятели — так или иначе вписана в культурную парадигму Европы, в том числе Франции. Их любят за то, что они говорят о страшной, чудовищной, ужасной России, которая давит весь мир, а не о другой России.

— И счета у них не только в российских банках… 

ЗП: У кого есть счета, у кого нет, но я не стал бы всё объяснять исключительно с материалистической позиции. Это идейно мотивированные люди, которые считают, что Россия — это тюрьма, Россия — это зло, и с этим злом можно бороться как угодно. Они объективно осведомлены и прекрасно знают, что в Крыму и на Донбассе 90% населения желают жить в русской матрице, так или иначе в содружестве с Россией, и не желают участвовать во всем том, что произошло на киевском Майдане. Они об этом знают, но так как с точки зрения нашей либеральной «интеллигенции» это подавляющее большинство — глупые, дурные люди, сделавшие неправильный выбор в пользу «позорной Рашки», а не выбравшие прекрасный путь и светлое прогрессивное будущее Украины, то об этих зомби и говорить нечего. Вот это отрицание базовых принципов демократии меня больше всего поражает в нашей «прогрессивной культурной элите».

— Вы писали о том, что «на Донбассе средний класс сделал то, чего не должен делать никогда!» Война на Донбассе — это продолжение классовой борьбы?

ЗП: Это, скорее, не продолжение классовой борьбы, а парадокс, потому что, как я уже сказал, «элита» воспринимает основных фигурантов происходящего на Донбассе как быдло, как грязных шахтеров, крестьян, бандитов, которые выползли откуда-то из нор и не хотят идти к прогрессу, к светлому будущему. Но персонажи моей книги «Всё, что должно разрешиться» как раз доказывают, что там огромное количество людей образованных, обеспеченных, сделавших хорошую карьеру и имеющих большие перспективы. И выбор этих людей был не классовый, а экзистенциальный. Эти люди посчитали концепцию, предложенную киевским Майданом, неуважительной по отношению к себе, к своему мировоззрению русского человека, отрицающую их суть как таковую. Они сказали: «Мы не согласны с этим. Не согласны с тем, что мы наследники Бандеры, Шухевича и др.». И классовая принадлежность не была определяющей. Это выход за пределы классового сознания.

— В Ваших книгах прослеживается расслоение общества на людей трудящихся, у которых высокие человеческие принципы, и людей с буржуазным мышлением, которые любят вульгарную помпезность. Это демонстрация концепции Дж. Оруэлла, которая противопоставляет порядочность простых людей вульгарным «интеллектуалам»? 

ЗП: Это очень точное наблюдение. 

— Вы говорите, что уход этой «элиты» в итоге благоприятно сказался на экономическом и гуманитарном положении людей на Донбассе. Это результат спонтанной самоорганизации народа? Может, это и есть выход из ситуации и возможность для восстановления страны?

ЗП: В этом есть резон, и, я думаю, не только для Донбасса. Это характерно в целом для всей планеты. Существует класс тунеядцев. Возможно, когда-то их родители или они сами, на заре своего бизнеса, и были полезны, но сегодня в целом колоссальные финансовые корпорации не приносят Донбассу ничего. Люди спокойно обходятся без них и без их финансовых махинаций.

Я описываю в книге, как они оставили свои огромные особняки, уехали в Киев, уверенные, что эти маргиналы без них ничего не смогут, погибнут. Но прошел год-другой, и всё в порядке. Никто не позвал их обратно, не попросил о помощи. 

— Расскажите, пожалуйста, о гуманитарной ситуации в Донбассе сегодня.

ЗП: Донбасс практически вышел на тот уровень, когда он тратит столько, сколько зарабатывает, т. е. вполне мог бы находиться на самообеспечении. Но один обстрел, который попадает в фильтровальную станцию, или трамвайное депо, тут же выбивает республику из бюджета. Единственная страна, которая признала независимость Донбасса, это Южная Осетия. Но через Южную Осетию более десятка европейских стран торгуют сегодня с Донбассом, и нам это очень помогает. Так что потихонечку налаживается торговля, и находчивость европейских бизнесменов очень радует: они ищут пути обхода санкций и находят их. Я не раз видел и деловых французов у кабинета A. Захарченко [глава ДНР].

— Украинские войска продолжают действовать в Донбассе против гражданского населения и бомбить гражданские объекты?

ЗП: Сейчас это стало гораздо сложнее. Прицельный обстрел гражданских объектов происходит гораздо реже. А в 2014–2015 гг. был полный беспредел: тупо бомбили по объектам водоснабжения, чтобы оставить город и гражданское население без воды и тепла. Сегодня такого нет, потому что здесь всё-таки много наблюдателей ОБСЕ, им приходится работать, и они не могут не заметить, что прилетело «оттуда» и попало «сюда», и в результате город остался без водопровода.

— Есть ли у Вас доказательства участия иностранных советников во всех этих операциях?

ЗП: Я лично не обладаю документами, подтверждающими это, но само наличие американских советников является фактом. В декабре 2016 года, перед окончательными выборами Дональда Трампа [действующий президента США], на донецком фронте погибли двое американских советников. Снайпера отработали. Вычисляются они довольно легко: стоит на передовой человек, вокруг него все бегают, и всем очевидно, что процессом руководит он. ВСУ хотели предъявить США убитых американских граждан с целью введения войск, в качестве помощи Украине, но Трамп не стал использовать эту карту, в том числе, видимо, и во избежание вопроса о целях присутствия американских инструкторов на территории Украины. 

В 2014–2016 гг. активизация военных действий и наступлений украинской армии происходила синхронно: приезжал какой-нибудь высокий американский чиновник в Киев, проводил 1–2 дня, уезжал, и тут же начиналось наступление. И это всегда было 100%-м сигналом к активизации и наступлениям, поэтому не нужно ходить по киевским кабинетам, искать ЦРУ, это было наглядно и абсолютно очевидно.    

— Есть мнения, что Украиной сегодня реально управляют неофашистские банды, в частности, такие как «Азов», в то время как украинская армия практически демотивирована. 

ЗП: Нет. Они составляют какую-то часть вооруженных сил, но я думаю, даже не половину, однако это наиболее агрессивные противники. Наш батальон периодически сталкивается с ними на передовой. И батальоны «Азов», «Донбасс» гораздо эффективнее воюют, чем ВСУ. 

— А кто финансирует эти банды? НАТО?

ЗП: Нет. Их все контролирует министр внутренних дел Украины А. Аваков. Это обеспеченный человек, которого поддерживает бизнес, который имеет разнообразные источники доходов, и который метит на президентское кресло. Я думаю, что у Авакова есть средства и без НАТО… Уже есть фотографии, которые свидетельствуют о том, что джавелины [Javelin, американские ПТРК], которые американцы поставляют сейчас в Украину, уже есть у «Азова», хотя американцы требовали, чтобы они шли на вооружение ВСУ. 

— Недавно Верховная рада проголосовала за закон о реинтеграции Донбасса, а американцы подтвердили, что будут помогать и поставлять бесплатно оружие в Украину. Это начало новой военной эскалации?

ЗП: Сложно прогнозировать. Дело в том, что есть Минские соглашения, в которых США не участвуют (страны-участники Минских соглашений: Украина, Россия, Германия, Франция). Американцев, конечно, сильно раздражает, что они не являются участниками этого процесса. Но этот закон, принятый на Украине, довольно бессмысленный, потому что Украина не может выйти из Минских соглашений. Если это произойдет, то Порошенко [Петр Порошенко — действующий президент Украины] становится по факту международным преступником: он же поставил свою подпись под Минскими соглашениями и обязан их соблюдать, поэтому это закон для «внутреннего пользования», и он, по сути, не имеет международного веса. Порошенко хорошо знает беспринципность американцев. Знает, что сегодня они могут пообещать помощь, а завтра скажут: «Да мы пошутили и совсем не собирались ничего делать!», поэтому для него это очень сложный момент. Он прекрасно понимает, что с одной стороны имеет поддержку на словах, и джавелины ему поставляют, а с другой — при изменении конъюнктуры он может стать международным преступником. 

— Западная пресса говорит исключительно об агрессии России на Украине. Россия помогает повстанцам? И если помогает, то как?

ЗП: До недавнего времени Россия платила пенсии пенсионерам Донбасса, периодически помогает горючим, здeсь есть российские специалисты в сфере экономического развития. С военными специалистами из России я лично не сталкивался, в моем батальоне их не было, но мы допускаем возможность присутствия российских военных специалистов на Донбассе. Если там есть американские специалисты, то почему бы там не быть и российским? Но это все очень ограниченно. Пока я не стал жить на Донбассе, я сам не понимал степень независимости Донбасса от России. И только когда я переехал туда, поселился там, стал военнослужащим и советником Захарченко, я понял, до какой степени это личностная донбасская история. Про это в моей книге говорит А. Бабицкий, про сподвижников Стрелкова, которых якобы лично отправляла Российская армия. Даже если бы это было правдой, хотя я знаю, что это не так, это была личная авантюра. Но даже если предположить, что Россия таким образом собиралась помогать Донбассу, то это бред. Представьте, 48 человек с Украины вошли в Воронеж и стали его завоевывать? Без сотен тысяч поддержки из местного населения ничего бы не произошло! Если бы у нее была возможность, российская власть отвязалась бы от всего этого Донбасса и забыла бы всё это раз и навсегда. Российской властной элите этого совсем не надо. Людям, которые имеют вес в политике, свои собственные интересы, у которых есть вклады за границей, у которых там живут тещи и другиe родственники. Какой Донбасс? Он им абсолютно не сдался! Их просто втащили в эту ситуацию. На Западе этого, очевидно, не понимают, когда говорят «о кровавой морде российской агрессии».

— В книге «Всё, что должно разрешиться…» Вы приводите еще откровения А. Бабицкого, бывшего корреспондента Радио «Свобода», о методах западной пропаганды. Несмотря на появление новых средств массовой информации, RT, например, российский «soft power» остается очень слабым. И на Западе образ России всё чаще стараются сделать как можно более негативным. Может быть, именно на новом поколении российских писателей лежит ответственность за создание образа другой России? Вы осознаете свою ответственность?

ЗП: Да, я понимаю эту ответственность. Я, как муравей, еду во Францию и пытаюсь переубедить каждого отдельно взятого француза, который приходит ко мне на встречу или читает мою книгу. Это маленькая, точечная работа, которая не может сравниться с массивом СМИ. Но есть такие понятия, как правда, справедливость, Бог, и они в итоге всё равно окажутся сильнее. Ко мне за последние два года подходило уже несколько десятков французов, которые говорили: «Мы понимаем всё, о чем Вы говорите. Мы знаем, что это так».

Когда я представлял книгу «Обитель» (LʼArchipel des Solovki), огромный зал был забит. И когда я сказал: вы, наверное, не знаете о роли Бандеры, Шухевича, «зеленых братьев» в геноциде евреев», и весь зал, все 300 человек, загудел: «Мы знаем!». Так что те, кто по-настоящему хочет разобраться в том, что там происходит, они следят, ищут информацию и находят. И это очень радует. 

— Вы пишете, что монолитный (однополярный) мир, образовавшийся после развала Советского Союза, «вызывает тошноту». И, казалось бы, это уже конец истории. Но то, что происходит на Донбассе, может, свидетельствует о том, что история еще будет продолжаться? Сопротивление и оппозиция этим силам будут расти? 

ЗП: Да, сопротивление есть и будет расти. Сосуществование на территории Российской империи, СССР, России огромного количества народов не случайно. В этом есть колоссальный внутренний смысл, колоссальные внутренние связи. Совместная тысячелетняя жизнь не может быть отменена ни пропагандой, ни какими-то мифологическими конструкциями, ни идейными установками о необходимости какого-то эфемерного прогресса, движениями то в одну сторону, то в другую сторону. Есть колоссальное сообщество, объединенное долгими веками совместной жизни. И это всё равно не может не проявляться. 

Давайте честно признаемся себе, что большая часть бывших советских республик не получили искомой независимости. Экономически они абсолютно зависимы. На их территориях находятся чужие военные базы. Например, прибалты, считая себя свободными людьми, не хотели принимать участие в войне СССР в Афганистане, но как только они вышли из состава СССР, и Америка тут же стала призывать их в тот же Афганистан. И теперь там на кладбищах вместе лежат латыши и эстонцы, одни воевавшие на стороне Советского Союза, другие — на стороне США.

Огромное число людей в Украине, Казахстане, Армении, Азербайджане, Грузии понимают, что в этой почти тридцатилетней истории есть очень большой элемент абсурда. Они не стали ни богаче, ни независимее. В моем понимании, если что и может гарантировать Украине независимость и сохранение территории, так это дружба с Россией. Потому что при иных обстоятельствах Украина может развалиться на гораздо большее количество частей. Стоит только американцам уйти в отпуск, как Польша, Румыния тут же могут предъявить свои права на территории. И в Украине многие начинают понимать, что сотрудничество с Россией является залогом сохранения культуры и территории Украины.

— Карл Гершман — глава американского неоконсервативного Национального фонда поддержки демократии (NED) — всенародно призвал правительство США организовать государственный переворот в России. Как Вы думаете, современная ситуация в России делает возможным майдановский сценарий? В частности, благодаря усилиям креативного сообщества?

ЗП: Население России получило очень жесткую прививку в связи с Майданом. И если что-то подобное начнется в Москве, люди встанут и, без полиции, без помощи спецслужб, просто порвут оппозиционеров на части.

Интервью взял 
Тьерри СЕН-ЖЕРМЕС 
Париж

«Советская Россия», 22.02.2018