«Грех» жаловаться
Писатель Захар Прилепин о русской глубинке, семье и Нобелевской премии
Нижегородский писатель и журналист Захар Прилепин в этом году оказался в центре внимания прессы. В конце мая он получил престижную премию «Супер-Нацбест» за роман «Грех», а уже в июне вышла в свет его новая книга «Черная обезьяна».
О причинах популярности произведений Прилепина много сказано и написано. Говорят, автор идет в ногу со временем и даже на шаг опережает его. Так роман «Санькя» о бунтующей молодежи появился задолго до событий на Триумфальной площади, в «Черной обезьяне» можно найти отсылку к событиям в Кущевке. «Грех» — пронзительная и лирическая книга автора рассказывает о парне, который не вернулся с войны.
В интервью «РГ» Прилепин рассказал о том, где берет сюжеты для своих книг, почему семья не может быть помехой в творческой реализации, и когда русские писатели снова получат Нобелевскую премию.
Ад внутри нас
Российская газета: Захар, поздравляем вас с «Национальным бестселлером»! В этом году на премию претендовали очень серьезные конкуренты. За кого бы лично вы проголосовали, если бы были в жюри?
Захар Прилепин: За Александра Проханова. Его роман «Господин Гексоген» в 2001 году «взломал» литературную ситуацию. Тогда литература находилась во власти либеральной общественности, которая не пускала на книжные полки «негодяев» вроде меня. Благодаря Проханову получили путевку в литературу не только я, но и Миша Елизаров, Сергей Шаргунов и другие писатели со взглядами левого толка. Еще я бы проголосовал за Александра Гарроса и Алексея Евдокима, которые написали отличный роман «(Голово)ломка».
РГ: Вы согласны с тем, что Захар — главный герой «романа в рассказах» «Грех» — один из узнаваемых «героев нашего времени»?
Прилепин: Не согласен. Эта книга, по большей части, автобиографичная. Я себя должен героем нашего времени считать? Это с моей стороны было бы странно. Герои романа «Санькя» куда больше годятся на эту роль.
РГ: Как бы вы определили основную тему сборника? Любовь? Социальная несправедливость?
Прилепин: Есть простая и незатейливая фраза, которой заканчивает первая глава: «Счастья будет все больше». В ней заключен «камертон» всего текста. Это идея простого человеческого счастья. Того, каким образом оно выстраивается и как его сберечь. Это практически невозможно, но никто не отменяет самой попытки создать его.
РГ: Расскажите, как появилась стихотворная подборка в сборнике? В противоположность жесткой прозе очень лиричные, «есенинские» стихи.
Прилепин: Совершенно случайно. Как я уже сказал, герой во многом автобиографичен. Сначала события описаны в прозе, затем сказано, как герой реагировал на жизнь «в рифму». В юности я писал стихи, как и все подростки. С 16 до 22 лет появилось несколько десятков стихотворений — они и вошли в книгу.
РГ: В сборнике «Грех» для героя семья — это главное, она спасает человека от окружающей грязи. Вы согласны с этим утверждением?
Прилепин: Да — семья это центр мира, она действительно защищает человека. Уж в моем случае — точно. Это мой оберег! Очень многие мужчины, считают, что дети и женщины мешают претворению их мечтаний в жизнь, творческой самореализации. Я опытным путем выяснил, что ситуация как раз обратная. Семья гармонизирует человека, делает частью мировой конструкции, вводит в контакт с такими вещами, к которым ты не «подключишься» вне семейно-бытовых отношений.
РГ: У Вас трое детей. Строгий вы родитель?
Прилепин: Думаю, что я добрый родитель, дети меня и так слушаются. Родители становятся строгими от слабости, от неумения справиться со своим ребенком. От непостоянства указаний, которые они дают детям. Сначала говорят детям одно, потом — другое, сами делают третье. У ребенка делается хаотичным его маленький мир. Мне всегда казалось, что мои слова соответствуют тому, как живу я и моя жена. Поэтому дети понимают, что такое хорошо, и что такое плохо.
РГ: Сейчас в прессе идет дискуссия о ювенальной юстиции. Вы считаете, это проблема для России?
Прилепин: Я считаю, что это действительно проблема. Только она решается не так, как надо. Сначала надо дать родителям возможность зарабатывать деньги и минимально обеспечивать своих детей. А потом уже надо забирать детей у родителей, если они не справляются. У нас — обратный процесс. Сначала людей ставят в тяжелые условия, а потом еще и с детьми разлучают. Надо дать людям возможность жить нормально, а потом уже наказывать. Подумайте, что у нас происходит в сфере детства и материнства! Что беременным женщинам приходится испытать — дорогостоящие анализы, врачи, очереди. Потом еще и детские пособия. Мы на троих детей получаем смешную сумму. Чиновников, придумавших этот закон, я бы заставил жить на такие деньги.
РГ: В романе «Черная обезьяна» очень много примеров детской жестокости: ребята, убивающие жителей целого подъезда, безжалостные дети-бойцы в Африке, подростки из легенды, которые уничтожили город. Что вас побудило взяться за столь сложную тему? Откуда взялись такие «зверьки»?
Прилепин: Этот текст написан в жанре «бреда», это антиутопия. Там показан внутренний мир героя, который жаждет, чтобы кто-нибудь пришел и убил всех нас. Иногда зажмуришься, и возникает такое ощущение, что кто-то должен прийти и наказать всех взрослых людей. Это будут ни террористы, ни гопники, ни люди с другой планеты. Это дети, которые истребят своих родителей, озверевших от собственной безнаказанности, от всех смертных грехов.
Идея заключается не в жестоких детях. К счастью, их и нет в таком количестве. Детская жестокость есть, но существует она на уровне аномалии. На уровне психических отклонений, асоциальных явлений. В тексте же описывается вновь появившийся род детей, которые хотят всех истребить. Это социальная фантастика. Хотя ощущение того, что мы живем в состоянии перманентного апокалипсиса, не покидает. Возможно, он уже наступил, но не в виде кошмарного взрыва, который уничтожит все сущее, а протекает медленно, вяло… Как прошлогодняя жара. Нас «выжигает» атмосфера, собственные пороки, ад уже внутри нас.
Рай без мобильника
РГ: У Вас много работы. Где вы отдыхаете?
Прилепин: У меня построен дом на берегу реки Керженец. Дом стоит в лесу рядом с заповедником. Там живет моя семья, а я туда «сбегаю». Там не работает мобильная связь, нет интернета. В принципе, я не отдыхаю никогда, потому что всегда у меня в работе какие-то тексты. Пишу для журналов, газет, есть еще художественные тексты и переписка. Но возможность отключиться от всего, выйти из бессмысленной суеты, доступна только вне городских ландшафтов и сетей мобильной связи.
РГ: За границей не отдыхаете?
Прилепин: Я езжу за границу постоянно. За последние полтора месяца был в Англии, Италии, Германии — только по делам. Если я поеду отдыхать за границу, это будет прогулка почтальона после работы. У меня выходят книги в разных странах, меня приглашают. Было бы с моей стороны странно ехать туда за свои деньги. Я из-за границы просто не вылезаю.
РГ: Вы, без сомнения, могли бы неплохо устроиться в столице. Что держит в Нижнем Новгороде?
Прилепин: Мало того, я предпочел бы из Нижнего Новгорода сбежать подальше. Для меня ехать в столицу — излишне. Если ты работаешь в сфере шоу-бизнеса, актуальной журналистики или бизнеса присутствие в городе обязательно. Мне это совершенно ни к чему. Людям, занимающиеся литературой, кажется, что надо заводить знакомства, кого-то поить коньяком… Я специально ни с кем не знакомился, дружбы не заводил. Тексты определяют все, а не знакомства. Но люди в это совершенно не верят.
РГ: Вы в этом смысле разделяете позицию Астафьева, который жил всю жизнь в Сибири?
Прилепин: Грешно и глупо себя сравнивать с Астафьевым. Но и он так жил, и Валентин Распутин. Мои современники — Леша Иванов, Миша Тарковский, Денис Гуцко — живут в регионах и пишут прекрасные книги. По произведению того же Иванова «Географ глобус пропил» выйдет фильм с Мироновым в главной роли. Иванова в числе любимых авторов назвали Александр Табаков и Никита Михалков.
РГ: С интересом узнала, что Вы пишите музыку. На июнь анонсирован выход альбома, записанный с группой «Elefunk». Расскажите об этом проекте. Где Вы учились? На каких музыкальных инструментах играете?
Прилепин: Да, я пишу музыку. Правда, на диске представлена только одна моя композиция. В основном там мои тексты. Я неплохо играю на гитаре, всю свою юность провел в рок-тусовке, общался с музыкантами. Я видел Чижа, Вадима Демидова, которые для меня были полубогами. А Гребенщиков был точно богом. Сейчас мы решили тряхнуть стариной и реанимировать песни, которые сочинили давно, написали новые. Мы с друзьями (они — достаточно известные музыканты, Гена Ульянов, который пишет музыку, был басистом «Умы2рман») вчетвером все и затеяли.
500 китайцев и Нобелевская премия
РГ: В России вы получили все возможные премии. Не считаете, что международными наградами русских писателей обделяют?
Прилепин: Конечно, обделяют. В первую очередь, естественно, всех волнует Букеровская и Нобелевская премии. Последними «нобелевку» получали Иосиф Бродский и Александр Солженицын. Эта премия всегда была политической. Не в том смысле, что ее давали людям с антисоветскими взглядами. Хотя и это сыграло свою роль. Премию дают государствам, которые продвигают свою литературу. Страна, которая занимается глобальной культурной экспансией, имеет право участвовать в мировых «розыгрышах».
Недавно была Лондонская книжная ярмарка. Россия там была почетным гостем. Думаю, после нее ничего нового не произойдет, переводов не будет, никого не «двинут» на английский рынок. После нас приедут китайцы, которые тупо вкладывают деньги в перевод своих авторов. Они приведут 500 писателей, англичане их переведут. Шаг за шагом китайцы получат свою Нобелевскую премию, будут соперничать с англо-американским миром в плане культуры. Россия находится на периферии читательского сознания. «Рулит» американская, английская, французская литература. На рынке присутствуют отдельные писатели — Виктор Пелевин, Людмила Улицкая, Борис Акунин. В последнее время у меня неплохо идут дела.
РГ: Кого из современников Вы сами читаете?
Прилепин: Больше всего из авторов моего поколения мне нравится Александр Терехов, Олег Ермаков и Михаил Тарковский, три совершенно удивительных писателя. Сергея Шаргунова, Михаила Елизарова и Алексея Самсонова я очень ценю. Из старшего поколения ту же Нобелевскую премию, на мой взгляд, должны были получить Андрей Битов, Валентин Распутин и Эдуард Лимонов. Дмитрий Быков — крупнейшая литературная фигура.