Захар Прилепин: «Нельзя одновременно быть Буддой и Наполеоном — накажут за жадность»

Один из самых популярных российских писателей выпустил сборник рассказов «Семь жизней»

После бестселлера «Обитель», удостоенного самых лестных рецензий и множества литературных премий, Захар Прилепин написал сборник рассказов — как писали в советское время, «о людях и судьбах». Точнее, о людях и Судьбе, которая вертит ими, а они порой не могут рассмотреть ее механизмы, понять ее логику. В результате люди вечно съезжают с дороги, оказываясь на обочине или в канаве. Но кто и за что их туда направил, смогут они оттуда выкарабкаться или нет?

Вялый обыватель, которого терроризируют даже коты, упорно не желающие повиноваться. Двадцатилетний нищеброд, у которого жена производит на свет сына и который отмечает это событие безобразной пьянкой (она или погубит его, или переменит). Молодой нацбол, религиозный франкоговорящий поклонник Луи-Фердинанда Селина, вечно готовый к войне. Немолодой рокер, пьющий водку как воду. Средних лет мужик, пустившийся в командировке в загул с барышнями и столкнувшийся с бесами (как замечает собутыльник, «беса тоже можно подцепить, как венерическую болезнь»).

Все эти люди несутся по своим траекториям, и за всеми ними наблюдает автор, единственный, кому эта траектория видна. Но он не сможет им помочь.

Накануне выхода книги корреспондент «КП» задал Захару Прилепину несколько вопросов.

— «Семь жизней» — книжка про судьбу. Насколько вы в нее верите?

— Она, безусловно, есть, и я в нее, конечно, верю. И еще всегда есть возможность выбора: тебе предлагают пройти по пути твоей судьбы в ее удачном варианте, но ты можешь выбрать другие варианты — неудачный и совсем неудачный. Жить не человеком, а невесть кем…

Судьба порой посылает человеку знаки, но человек может проходить мимо них.

Герой рассказа «Семь жизней» представляет семь вариантов своей судьбы, какой она могла сложиться: есть прямая линия, а есть параллельные и перпендикулярные, такой сад расходящихся тропок, как у Борхеса.

— Что человек должен сделать, чтобы выбрать правильный путь?

— Каждый человек намечает для себя определенную дорогу: условно говоря, хочет быть солдатом или святым, хочет семью, или славы, или удачи. Но он должен понимать одну вещь. Ты не можешь отыграть три или четыре варианта сразу. У тебя что-нибудь отнимут, и ты все время будешь думать, за что тебя наказывают. А за жадность. У тебя есть одна человеческая жизнь, одна судьба — бери и следуй ей. Если ты хотел одновременно иметь семью и всех девок, быть параллельно солдатом и паникером, Буддой и Наполеоном — так нельзя, так не бывает. Выбери что-нибудь одно.

Хотя меня порой такие желания смутно мучают… ну или скорее забавляют: а можно ли отыграть хотя бы полторы судьбы? Быть не только литератором, а заодно музыкантом, бойцом или там актером? Как бы выпросить себе еще какие-то вещи, которые, как правило, не даются, щедро за все платить, но чтобы тебя по возможности за это вознаградили? Это не торг, конечно, но попытку отработать еще какие-то варианты я делаю.

— А есть варианты вашей жизни, при мысли о которых вам становится страшно?

— Самое страшное — ощущение богооставленности. Оно ужаснее драки, бомбежки, направленного на тебя оружия. Ощущение абсолютного ада. Достичь этого можно при самых разных обстоятельствах: в миру и на войне, в результате какого-нибудь поступка, неправильно сложившихся отношений с близкими… И вот это кошмар.

АВТОРИТЕТНОЕ МНЕНИЕ

Что почитать?

— Советую прочитать «Покорность» Мишеля Уэльбека (в антиутопии описана постепенная неумолимая исламизация Франции, гибель привычной христианской культуры. — Ред.). Я не уверен, что все будет происходить так, как описано у Уэльбека, что незаметное нашествие других этносов снесет Европу, — говорит Захар Прилепин. — В такой форме — нет, но средняя температура по палате измерена точно, состояние Европы он описывает хорошо.

А из русской литературы порекомендую книгу Василия Авченко «Кристалл в прозрачной оправе. Рассказы о воде и камнях». Это не художественная литература и не публицистика в чистом виде — книга находится где-то на междужанровом стыке. Парень из Владивостока, безумно талантливый, пишет о своей влюбленности в рыб, в камни, в местную природу. По сути, протягивает нить от нашей европейской части России на Дальний Восток. Один тащит целый пласт мировоззрения, литературы, географии, которым никто не занимается. Раньше у нас были дальневосточные писатели, а сейчас у нас голосов оттуда не слышно, и Вася, как бурлак, тащит эту огромную баржу… Книжка удивительная — поэтичная и очень познавательная.

Марина Степнова «Где-то под Гроссето». Издательство АСТ (Редакция Елены Шубиной).

Гроссето — город в Тоскане, окруженный ошеломительно поэтическими ландшафтами. В нем собирается купить дом молодая богатая русская. Ей не нравится в идеальном особняке только одно: узкие двери, в которые не пролезет гроб. Она со всеми своими деньгами приехала в Тоскану, чтобы там свернуться в клубок и умереть. А почему так вышло? См. ее трудное детство и юность, в которых так все сплелось, что смерть в Италии кажется логичным и даже естественным способом избавиться от разросшегося в душе клубка… Подобные клубки — в душах у многих героинь и героев Степновой (лауреата «Большой книги» за роман «Женщины Лазаря»). Они маленькие люди, на которых никто обычно не обращает внимания, как не обращаешь внимания на попутчицу в автобусе. Хотя в душе у нее целый мир, огромный и сложный, и Степнова описывает эти параллельные миры с большим мастерством.

Александр Снегирев «Я намерен хорошо провести этот вечер». Издательство «ЭКСМО».

Рассказы молодого (1980 г. р.) писателя, получившего в конце прошлого года «Русского Букера» за роман «Вера». Клочки и обрывки жизней молодых людей, их мелкие и не очень проблемы, анекдотические ситуации, пьянки, неумолимо подступающее с ножом к горлу взросление — от молодости остаются только угольки да искры, готовые вот-вот погаснуть. «Костян вспомнил, как шмели устроили гнездо под крышей дачного дома… Мама-шмелиха выбрала отличное местечко, только одного не учла: новорожденные один за другим лезли не на улицу, а в дом. Они жужжали, летали по перегретой летним солнцем мансарде, бились в закрытые окна и помирали от жары… Теперь Костян чувствовал себя таким же шмелем, родившимся не в тот мир. Только в отличие от шмелей, бьющихся о стекло, за которым видны цветы и деревья, он вообще не понимает, куда надо биться. Никак не найдет нужное стекло… или никакого стекла вообще нет».

«Большая книга победителей». Издательство АСТ.

К десятилетнему юбилею главной российской литературной премии «Большая книга» вышел сборник текстов, написанных ее лауреатами. Составители называют книгу «лирическим документом эпохи» — это, пожалуй, сказано громко, и все же любопытного в хрестоматии предостаточно. Есть там рассказы Прилепина и Степновой (из «Семи жизней» и «Где-то под Гроссето» — для тех, кому отчего-либо не хочется сразу покупать сборники). Есть фрагменты недавних романов Сорокина («Теллурия»), Пелевина («Смотритель») и Улицкой («Лестница Якова»). Есть эссеистика, есть мемуары — например, Леонид Зорин, автор «Покровских ворот», публикует в сборнике свои воспоминания о юности и пьесе, с которой он дебютировал в Малом театре… В общем, прекрасная возможность бегло ознакомиться с современной российской литературой, составить о ней хоть примерное, а все ж таки представление.

Денис КОРСАКОВ
«Комсомольская правда», 23.03.2016