Всегда живой: 150 лет со дня рождения Ленина

О Ленине, Путине и Октярьской революции, как величайшем национальном деянии рассказал общественный деятель Захар Прилепин в интервью ИА Красная Весна в рамках цикла материалов, посвященных 150-летию со дня рождения основателя СССР.

Ленин собрал империю, а мы — ничего не собрали!

ИА Красная Весна: На Ваш взгляд, какова роль Ленина в российской и мировой истории?

— Необъятный вопрос — и ответ должен быть необъятный.

Если свести к нескольким знаменателям, то Ленин — это не только важнейшие социальные достижения XX века, т. е. восьмичасовой рабочий день, равные права мужчин и женщин, отмена детского труда и вообще в самом широком смысле крепостничества и унижения человека человеком. Это действительно имело место быть, и отрицать это совершенно невозможно. Для всех здравых людей это и так очевидно.

Но для меня важен и второй факт. На самом деле, конечно, Ленин — это колоссальная инерция, которая обеспечила освобождение народов мира. На тот момент количество стран было в разы меньше, чем сегодня. Мир состоял, по большому счету, из империй. И Ленин совершил единственную вещь — он обрушил, в сущности, мировой империализм.

Ленин сумел доказать, что не всё в мире решается белой Европой, англосаксами. Он доказал, что народ третьего мира — а русский народ, конечно, считался народом третьего мира, многие по-прежнему так считают — может претендовать на первенство на планете Земля, может претендовать на то, чтобы стать центром мироздания. То, что совершили русские и все народы, входящие в ареал России, — это сподвигло и Латинскую Америку, Индию, Азию, Африку. Сподвигло к колоссальному национальному освобождению, которое разрушило систему мирового империализма в течение XX века.

Это всё Ленин. По сути, в каждой стране, получившей независимость и созданной по итогам революции 1917 года, должны ставить огромные памятники Ленину, потому что именно он является основой и причиной их независимости.

Для нас же самое забавное и удивительное заключается в том, что Ленин, разрушивший систему мирового империализма, одновременно выстроил систему русского национального империализма. Это третье его необычайное достижение — и парадоксальное в чем-то. Потому что человек, выступавший как разрушитель империи, тут же в стремительные сроки перестроился и воссоздал империю в плюс-минус прежних границах. Впоследствии она была даже отчасти расширена.

Понятно, что в той ситуации, которая тогда была, так стремительно разрешить вопросы с кавказскими и азиатскими республиками и как минимум с половиной Украины и Белоруссии — это просто поразительно.

Сколько бы нам ни рассказывали наши коллеги по патриотическому движению с белой стороны, конечно, мы все прекрасно отдаем себе отчет, что контакты белой гвардии с разнообразными западными партнерами — как это иногда называется — не предполагали «единой и неделимой России», о которой так много сегодня почему-то наши нынешние белогвардейцы говорят.

И Деникин, и Колчак, и Миллер и другие торговали Родиной вразнос и в розницу, и как угодно — у них и выбора, по сути, не было: кто платит деньги — тот заказывает музыку. И общая расплата в случае поражения красных, безусловно, была бы крайне неприятна для Российской империи.

То, что Ленин является восстановителем империи, уже тогда стало понятно, в том числе членам белого движения.

Например, Николаю Устрялову — философу, который придумал термин «национал-большевизм», означавший, что большевики в процессе Гражданской войны превратились в русских империалистов и являются собирателями России. Это же побудило Брусилова обратиться к русским офицерам и пойти в Красную Армию.

Вот, собственно, три пункта: социальные достижения, разрушение мирового империализма и воссоздание Российской империи на новых основаниях.

ИА Красная Весна: Действительно, о Ленине как воссоздателе империи многие говорили. Русского националиста Василия Шульгина, например, можно вспомнить. Он к тому же пришел. Но есть и другие оценки. В частности, Вы наверняка слышали высказывания президента Путина, который сказал, что Ленин заложил под Россию атомную бомбу, которая потом рванула. Каково Ваше мнение на этот счет?

— По-моему, Путин сказал про обычную бомбу. Это расхожая точка зрения, я впервые услышал ее из уст Бориса Ефимовича Немцова. Но, по-моему, и до него уже такие вещи кто-то произносил.

Дело в том, что если отстраниться от того, что у нас это президент произнес… Я думаю, что он это услышал где-то в кабинетах, когда работал с Собчаком, и эта мысль прицепилась к нему как репейник, и он ее воспроизводит, не особенно вникая в ее смысл.

Потому что, во-первых, надо понять это с нескольких сторон. Дело в том, что процессы распада Российской империи, как всем известно, начались после Февральской революции. Собственно, тогда уже в кавказских республиках, на Украине и в Прибалтике пошли совершенно неостановимые процессы.

Где-то уже было объявлено о независимости, несмотря на то, что юридически Российская империя не была разделена на республики. Так каким же образом эти территории Польши, Финляндии, Грузии, Латвии, Эстонии, Украины и т. д. догадались, что они могут отделиться от России?

Под них-то кто бомбу заложил?

Сама по себе эта точка зрения абсурдна, потому что если империи суждено распасться, она распадется. Она может быть разделена на республики, на губернии, на области, на федеральные округа, на все что угодно.

Ни Римская империя, ни Византия, ни Австро-Венгерская империя — никакая из существовавших империй не была разделена на республики. Они распадаются, если для этого существуют те или иные причины.

С чем столкнулся Ленин в ходе Гражданской войны? Например, он столкнулся с сильнейшим украинским национализмом, который, безусловно, был.

Точка зрения, что украинский национализм придумали большевики — абсолютно абсурдна. Украина раскололась впервые еще в XVII веке во время воссоединения Украины с Россией, когда одна часть пошла к России, а другая часть осталась под Польшей, и тогда уже по сути имела место на Украине гражданская война, продолжавшаяся десятилетиями.

Тогда, по сути, сформировался украинский раздел, который к XVII веку уже созрел. К XVII веку, а не к 17-му году! Затем в Гражданскую войну на новом этапе вновь возродилась вся эта петлюровщина и украинская самостийность. Она имела колоссальный размах, как и национальные движения в других республиках.

Большевикам, конечно же, необходимо было по итогам Гражданской войны, разрухи, тифа, социальной разобщенности и всего того, что произошло со страной, каким-то образом задобрить местные элиты. Какой-то кус им кинуть.

Вот это республиканское деление отчасти компенсировало необходимость национальных элит вернуться обратно в состав России. Тут удивляться надо не тому, что они ввели республиканское деления, и порицать Ленина за то, что он там какую-то бомбу заложил — тут удивляться надо, что он собрал империю. Он собрал ее обратно. Это сложнейшая шахматная игра! Как они сначала ставят на меньшевиков в Грузии, потом начинают их оттуда выдавливать и заменять, что они делают с Азербайджаном, Арменией, Украиной? Это уму непостижимо! Нам и не снилось, какое тут гроссмейстерское мастерство по всем этим направлениям.

А вместо этого — «вот, он на республики разделил».

Почему либералы стали это говорить? Потому что даже наша либеральная сволота понимает, что это катастрофа, что это геополитический кошмар — то, что они сотворили в 1991 году. И они же не могут сказать: «Мы — твари просто, мы развалили империю». Они говорят: «Это Ленин виноват, Ленин сделал республики, мы тут ни при чем».

Когда это говорил Немцов, я понимал: им не хочется быть виноватыми, потому что они знают, что это проклятие навсегда. Но Владимиру Владимировичу не стоит это воспроизводить. Это не отражает реальности как таковой.

Но не только Владимир Владимирович, — современные националисты тоже это повторяют, виня Ленина. Господа националисты, Ленин собрал империю заново в течение полутора-двух-трех лет! А мы все, в том числе и националисты тоже — ничего не собрали!

Мы ничего не собрали и сказать нам и конкретно вам в этом смысле совершенно нечего. Поэтому будьте добры, оставьте победителей в покое. Когда сами сумеете что-нибудь присоединить к России, тогда и будете иметь право на голос.

ИА Красная Весна: Вы сказали, что Ленин сумел разрушить мировой империализм. Нет ли ощущения, что сейчас он опять возрождается в каком-то более зловещем обличье?

— Да черт его знает. Совершенно очевидно, что происходит распад Европейского союза, который является одним из базисов мирового империализма. Пока не очень понятно, но, возможно, геополитическое влияние Америки претерпит какие-то видоизменения.

Поэтому то ли он восстанавливается, то ли он рушится, то ли он пересобирается… Пока я не рискну давать какие-либо прогнозы. Но в любом случае, к Ленину это уже не имеет прямого отношения.

Те тенденции, которые Ленин создал, они свою роль сыграли. Великобритания потеряла свои колонии, Франция потеряла все свои колонии, а то, что сегодня происходит, — тут с Ленина уже не спросить. Если бы он был в наши дни, он бы и этому дал хороший прогноз и правильно всё разложил. Но нам придется самим.

Победа 1945 года — это дитя Ленина

Почему советские люди защищали свою советскую власть и какую роль сыграл в этом Ленин, рассказал ИА Красная Весна писатель и общественный деятель Захар Прилепин. Публикуем его интервью в рамках цикла материалов, посвященных 150-летию со дня рождения Владимир Ильича Ленина.

ИА Красная Весна: Как Вы относитесь к тому, что на 9 мая драпируют Мавзолей Ленина?

— Плохо отношусь, потому что победа 1945 года — это прямое ленинское дитя. Как заметил Александр Зиновьев, в Великую Отечественную войну победил советский школьник. Победил русский крестьянин, получивший образование.

Что бы нам ни рассказывали сейчас о том, как у нас семимильными шагами развивалось образование в дореволюционной России — это всё, увы, не так… Я только что написал биографию Есенина. Они всего четыре предмета изучали в крестьянских школах! Церковно-славянский язык, элементарные правила математики и русского языка… Но люди с таким образованием не смогли бы управлять самолетами и танками, не смогли бы работать инженерами!

Теми темпами, которыми развивалось образование в России в крестьянской массе, у нас страна стала бы образованной к 1980 году примерно, как кто-то подсчитал. А Ленин заложил те тенденции, которые позволили уже в 1920-е годы большинству населения отправиться в школы, отучиться и к войне прийти уже либо с высшим образованием, либо так или иначе образованными и в любом случае адаптированными к технологической сфере и обученным по новейшим стандартам той поры.

Советская школа и, конечно, советская пропаганда сыграли колоссальную роль. Сейчас про это мы ничего не помним и не понимаем. Но вот взять человека из крестьянской среды — его позавчера еще пороли. Он знает, что отец его — а если не отец, то дед точно — был крепостным. Мы сегодня это не понимаем, а тогда это было явственно понятно и памятно.

Они понимали, откуда они вышли и какие возможности они получили. Они, безусловно, защищали не только свою Родину и свою землю, но и свои колоссальные возможности и колоссальные надежды на социальные изменения, на ту самую вертикальную мобильность, о которой сейчас так много говорят, а тогда в этой мобильности самым прямым образом поучаствовали десятки миллионов людей.

Не единицы, не «лидеры России», а десятки миллионов людей вышли из крестьянских семей, вышли из деревень и стали инженерами, летчиками, стали элитой.

В самом прямом смысле — элитой государства, маршалами, наркомами, или, к примеру, композиторами, такими как, скажем, Тихон Хренников, Анатолий Новиков или Василий Соловьёв-Седой, или все эти гениальные евреи из местечек. Крестьянские, рабочие дети, дети деревни и дети пролетариата — взгляните на примерах литературы, — Платонов, Твардовский, Исаковский и т. д. — в 1941 году они отлично отдавали себе отчет, кто они такие и что защищают.

Они защищали свою власть.

ИА Красная Весна: 22 апреля будет 150-летие со дня рождения Ленина. С Вашей точки зрения, как нужно освещать эту дату?

— Я не ожидаю от нашего буржуазного и, по сути, антисоветского, конечно, государства никаких особых стараний по поводу этого празднества. У меня будет программа «Уроки русского» про Ленина 23 апреля, это всё, что я мог со своей стороны вложить в этот праздник.

ИА Красная Весна: На Ваш взгляд, почему Ленину, его соратникам, советской власти удалось создать передовую страну в области культуры, науки, техники, военного дела и т. д.? Почему сейчас каких-то сопоставимых прорывов мы не наблюдаем?

— Тут надо еще раз понять, что к моменту 1917 года существовала колоссальная затаенная национальная мощь — совершенно не реализованная.

Что бы нам опять же ни показывали в сериалах про прекрасное дореволюционное прошлое, взгляните на ту же литературу. У нас в XIX веке серьезных высот в литературе, как считается, достиг замечательный поэт Алексей Кольцов. Но вообще-то он был конезаводчик, ковбой. Они коней разводили всей семьёй. Он был из обеспеченной семьи, купеческий сын, он не был крестьянином.

Поэтому, оглядываясь назад, мы можем только Михаила Ломоносова вспомнить, и потом уже перед самой революцией у нас появляются Николай Клюев, Сергей Есенин и Сергей Клычков. Понимаете, тысячу лет существует народ — аномально одаренный, который не дает ни поэтов, ни писателей, ни композиторов, ни маршалов, никого! Там даже на пальцах одной руки не собрать. А это под 90% населения, которое не реализуется, и которое услышало в 1917 году, когда ему сказали: «ты будешь властителем человечества, раб, крестьянин, пролетарий, выходи, сбрасывай оковы и захватывай человечество!». И конечно же, это был мощнейший ресурс развития.

В силу того, что народ дик был, необразован, груб, — он, этот народ, в процессе преображения — как называлась революционная поэма Есенина — совершил множество разнообразных актов насилия и вандализма: рушил усадьбы, памятники, насиловал барынь, помещиц, и всё это прочее. Всё это валится на Ленина теперь, но на самом деле, конечно, Ленин далеко не ко всем процессам имел отношение. Это огромная национальная масса, которая тогда отыгралась за века — на самом деле века — и в прямом, и в переносном смысле — насилия. Но отыгравшись, наиболее умная и пассионарная часть этой массы и создала возможности для всех этих необычайных прорывов.

А сегодня у нас нет ни идеологии, для того чтобы сподвигнуть такое количество масс на подобные вещи, ни даже заряда у самой власти на всё это, потому что избалованная высокими ценами на природные ресурсы власть не очень хотела, как мне кажется, в последние десятилетия вовлекать вообще национальные массы в какую-то трудовую деятельность. Ну платили им там какую-то среднестатистическую зарплату от 13 до 35 тысяч рублей, ну и нормально, — пусть они никуда не лезут, потому что ничего особенно и не нужно было от них.

У большевиков было совершенно противоположное отношение к производству как таковому.

Они не высчитывали рентабельность, что вот давайте мы проложим дорогу Москва — Казань или Санкт-Петербург — Владивосток. Они не думали, когда она окупится. Они просто ее прокладывали и всё. Прокладывали дороги, строили самолеты, возводили оборонку, совершенно не руководствуясь представлениями о рентабельности.

Сейчас у нас всё совершенно противоположно. У нас монетаризм, у нас либерализм, у нас вся эта туфта. И когда эта туфта начинает высчитывать, нужен ли народ или не нужен, выясняется, что он не нужен. Надо около 15% населения, чтобы обеспечивать нефтяные трубы и прочее. А остальное население просто деградировало все это время в полном соответствии с либеральным представлением о существовании экономики. Поэтому «маемо, що маемо», как украинцы говорят.

ИА Красная Весна: О Ленине написано множество художественных произведений. Можно вспомнить Есенина, Маяковского. На Ваш взгляд как писателя, какие художественные произведения о Ленине сейчас наиболее актуальны?

— Они все актуальны. Все те люди, которые пытаются оспорить социалистическую идею, Революцию 1917 года и Ленина, должны с одной вещью как-то смириться и ее понять.

Дело в том, что литература и язык как таковой — это то, что не обманешь. Язык не введешь в заблуждение, и в русской классической литературе революция зафиксирована как величайшее национальное деяние.

В поэмах Блока, Маяковского, в огромном цикле поэм Есенина, который, конечно же, не был антисоветским поэтом, потому что у него половина им написанного так или иначе восхваляет Революцию 1917 года. Все апеллируют к одному монологу в «Стране негодяев», хотя у Есенина целый блок поэм о Революции, Гражданской войне и о Ленине, насчитывающий два десятка текстов объемных. Багрицкий, Алексей Толстой, Шолохов и т. д. — это колоссальный пласт настоящей высококачественной литературы. И оспорить ее невозможно. Так или иначе через Блока, Есенина, Маяковского, мощнейшую разнообразную лениниану — Ленин всегда будет возвращаться, пока есть русский язык.

Сравните, скажем, с последствиями великой, как им кажется, буржуазной революции 91-го года. Что по этому поводу написано? Что написано такое о Горбачеве или о Ельцине, что осталось или останется в русской словесности?

Я вам отвечу: ничего. Ничего не написано и не будет написано по этому поводу, потому что язык, еще раз повторяю, не обманешь. А все те тексты, которые я назвал и которые не назвал — их очень много, — они на разных этапах существования народа будут вновь оказываться востребованными: и Островский, и Фурманов даже, а тем более Аркадий Гайдар. Вся эта героика, вся эта моторика, все эти вещи, которые действительно нужны будут человечеству в сложные минуты.

Это когда мы сыты, когда у нас все в порядке и когда нас ничего не волнует, тогда мы вполне можем руководствоваться мемуарами «рублевских жен». А когда гражданская война, распад сознания, хаос и кошмар, тогда будут обращаться к таким текстам, потому что там все эти заряды, все витамины существуют.

Со временем Ленин будет становиться только популярнее

Если бы Ленин прожил дольше, то он, возможно бы, развернул большевизм на русские рельсы даже раньше, чем Сталин, предположил общественный деятель и писатель Захар Прилепин в интервью ИА Красная Весна в рамках цикла, посвященного 150-летию со дня рождения основателя СССР.

ИА Красная Весна: В СМИ нередко обсуждается тема национального единства. На Ваш взгляд, как нужно отнестись к фигуре Ленина, чтобы достичь национального единства в России?

— Это бесполезно и бессмысленно, потому что надо отдавать себе отчет, что, скажем, те люди, которые именуют себя либералами, и те, которые именуют себя националистами, они априори в принципе не могут смириться с фигурой Ленина, потому что он отрицает их символ веры.

Они существуют на противопоставлении себя Ленину и советскому проекту. Если это противопоставление у них убрать, тогда у них очень мало чего остается.

Тут как с украинством. Оно существует как идеология только на отрицании России. Если отрицание России убрать, там будет очень мало базисных вещей, на которых оно может держаться.

То же с националистами. Они уверяют, что апеллируют ко всей великой России, но Ленин и советское, социалистическое почему-то вылезают сразу первым делом, и выясняется, что Ленин занимает 9/10 их дискурса, что само по себе все это делает абсурдным, потому что для человека левых убеждений, для человека так или иначе просоветского, для него никакой проблемы соединить дореволюционную Россию с советской не существует. Все это понятно, все органично, одно из другого воспроизводится. Вся эта органика уже была так или иначе отработана в сталинские времена точно.

В конце концов, я когда писал книгу «Взвод. Офицеры и ополченцы русской литературы», я выяснил для себя те вещи, которые не знал либо забыл, времен филфака. Дело в том, что основной свод классической русской литературы XIX века именно большевики и ввели в читаемый оборот и по большей части даже издали. Потому что ни Петра Вяземского, ни «Философские письма» Чаадаева, ни декабриста Раевского, ни Федора Глинку и т. д. практически не издавали в течение XIX века.

«Философские письма» вообще не издавались. Все было издано один раз либо вообще ни разу до революции. Декабристов, естественно, вообще не издавали никогда. Все это лежало под спудом, начиная с 1820-х годов. 70 лет никто не издавал, 90 лет!

И потом в 1920-е и 1930-е годы советская филология начала заниматься реанимацией дореволюционной литературы. Литературы аристократов, литературы дворянства! Помимо этого, советская филология совершила колоссальный прорыв в сборе национальной культуры: песен, былин, пословиц, поговорок, преданий. А также летописного свода, житийного свода и т. д.

Порядка 80% дореволюционного контента было введено в научный оборот в 1930-е годы, но почему-то не при прекрасных царях-батюшках, которые как-то не озаботились сбором, скажем, казачьих песен. Их собрали, опять же, большевики, которые якобы казачество уничтожили на корню. Действительно, часть уничтожили в ходе Гражданской войны — но и казачество в долгу не оставалось. Однако, если говорить о сшивании исторических пластов, — надо дать себе отчет, что большевики постарались на отлично.

Да, в Великую Отечественную войну у нас появились ордена Суворова и Кутузова, — но началось это не в Великую Отечественную войну, а раньше.

Где-то начиная с 1935-36 годов подряд выходили фильмы: «Чапаев», «Александр Невский», «Щорс», «Нахимов», «Кутузов» «Котовский» и т. д. Фильмы появляются в это время, а сценарии, значит, писались раньше. В начале 30-х были заданы эти тренды, культивировались в народе. Мы сейчас про это не знаем, но дореволюционные крестьяне слыхом не слыхивали ни про какого Нахимова толком, ни про какого Скобелева. Ну Кутузова знали.

А в целом в 1930-е ввели в народный национальный оборот огромное количество персонажей, героев русской национальной истории. И это большевики их ввели. В этом тоже себе отчет надо отдавать.

Либералы же и, увы, националисты занимаются не сшиванием русской истории. Они занимаются ее разрывом. Они вычленили из огромного пространства XX века одну Победу, выковыряли ее как глаз практически из живого существа. Но Победа же не из космоса прилетела. Победа — это дитя советской индустриализации, советской школы.

Все маршалы Победы — Жуков, Рокоссовский — это офицеры Гражданской войны. Офицеры, в Гражданскую войну пошедшие в Красную армию, принявшие правду Ленина и закончившие советские военные университеты. И благодаря своему участию в Гражданской войне на стороне красных, советским университетам, советскому образованию, советской харизме, советской подготовке победившие в этой войне.

Их в 1941 году не в пробирке вывели. Советский ученик, советский танк, советский инженер — все вместе это создало Победу. Попытка вычленить Победу из советского проекта и представить ее отдельно — это абсурдная, вздорная, абсолютно алогичная и антинаучная вещь.

ИА Красная Весна: Вы сказали, что с либералами и националистами по вопросам, связанным с Лениным, договориться невозможно, и тут всегда будут какие-то полярные оценки. А какие мнения в отношении Ленина и советского прошлого, на Ваш взгляд, доминируют в обществе в целом?

— Я думаю, что рейтинг Ленина и Сталина, уважение и внимание к ним с каждым годом растут. В основном это связано не столько с конкретным историческим Лениным или Сталиным, сколько с разочарованием в капиталистической практике, либеральной экономике, глобализме, западничестве как таковом. И колоссальным раздражением по поводу совершенно отвратительной и безапелляционной буржуазии.

Фигуры Ленина и Сталина воспринимаются как страшный сон буржуа. Как возможность напугать буржуазию с ее самыми длинными яхтами и огромными состояниями в списке Forbes, со всей ее безобразной безапелляционностью. В этом смысле Ленин и Сталин используются как один дед бабай и второй дед бабай. Вот сейчас бабай придет и вас всех накажет, упыри.

Что касается интеллектуального сообщества, то если в 90-е годы 99% относились к Ленину и Сталину с абсолютным омерзением, то нынешние молодые люди уже способны что-то осмыслять. Я имею в виду молодых интеллектуалов. Они способны уже осмыслять и воспринимать в более сложном контексте эти фигуры.

Поэтому думаю, что с годами Ленин будет становиться только популярнее. Это русский бренд мирового значения. У нас есть Толстой, есть Достоевский, есть Гагарин. И, собственно, всё. Четвертый — Ленин. Еще был бренд Солженицын, но по сути он обесценен, в мире не особенно он уже любопытен, а для России имеет скорее отрицательное значение, что тут скрывать.

А вот эти четыре бренда — плюс Троцкий еще, хотя у нас к нему сложное отношение — это мировые бренды. Сталин — пожалуй, уже не в такой степени — для мира. Для нас — да, а для мира — нет. Сталин слишком сильно десакрализирован и очернен. Да, это масштабная фигура, и, по сути, мы живем в стране, так или иначе построенной Сталиным, но там есть что вспомнить западным специалистам, говоря о Сталине. Фигура Ленина способна быть экспортирована даже с учетом того, что при нём имел место красный террор.

Для Латинской Америки, для европейских интеллектуалов, для Африки, Азии, Индии Ленин вполне может быть совершенно актуальной фигурой и в XXI веке.

Сталина мы им не понесем, для них это не очень понятно будет. Европейцам точно не надо Сталина. Латинская Америка Вторую мировую войну не очень понимает. А Ленин — это для них актуально, потому что они жертвы глобализма и империализма, у них нет восьмичасового рабочего дня.

Ленин, Мао, Че Гевара — это кричалка XXI века. Это слоган, и народные массы на разных континентах вполне смогут его использовать.

ИА Красная Весна: Вы упомянули Сталина. На Ваш взгляд, он продолжил дело Ленина или повел страну каким-то иным курсом?

— Конечно, он достаточно органично продолжил то, что было заложено Лениным. То, что Сталин воспринял от Ленина, — это линейность в верности определенным марксистским догмам и при этом необычайная гуттаперчевость в принятии тактических решений.

Вообще когда говорят, что Ленин — это нечто антирусское и ненациональное, а Сталин, наоборот, вернул русское и национальное, то это не совсем исторически основательно, потому что впервые национальный тренд на русское и имперское проявился уже в русско-польскую войну 1919–1921 гг. Эти тенденции уже тогда имели место и при Ленине спокойно существовали.

Потом при Сталине был расцвет РАПП (Российская ассоциация пролетарских писателей — прим. ИА Красная Весна), и Сталин достаточно долго за всем этим наблюдал и позволил РАПП издеваться над русскими национальными писателями. Многих они едва ли не в гроб свели — а кого-то и свели. И только в 1930-31 гг. РАПП был распущен, а потом, во второй половине 1930-х, Сталин стал их прижимать, всех этих ортодоксальных большевиков вульгарного толка.

Никто не гарантирует, что если бы Ленин жил, то он так долго терпел бы это. Я допускаю, что Ленин был бы гораздо менее терпелив к рапповскому беспределу и на русские рельсы развернул большевизм, возможно, даже раньше, чем Сталин.

Не имею никаких оснований настаивать на этом, но он, безусловно, был консерватором в культуре. Он был, давайте это спокойно произнесём — в культурном смысле — русский традиционалист, — поклонник классической школы. Это повлияло бы на него очень сильно и в политическом смысле.

ИА Красная Весна, 22.04.2020
Оригинал: часть 1, часть 2, часть 3