Захар Прилепин: КПРФ легко может получить 50%

Публицист, эксперт Центра ПРИСП Марк Зенгер обсудил с сопредседателем штаба Вадима Кумина Захаром Прилепиным перспективы КПРФ на выборах мэра Москвы, а также некоторые моменты в повестке правых и левых сил России.

Захар, Вы являетесь сопредседателем штаба кандидата в мэры Москвы Вадима Кумина. Не так давно Вадим Кумин заявил о создании широкой коалиции, куда приглашены выходцы из КПРФ, а также общественные деятели, те, кто борется за права дольщиков, против гаражной политики правительства Москвы, экологи и т. д. Что нового и интересного в повестке КПРФ в кампании по выборам мэра?

У КПРФ на этих выборах не стоит задачи доказать бесперспективность работы Собянина, это и бессмысленно, и не совсем справедливо — Собянин, безусловно, человек профессиональный и обладает значительными ресурсами. Но необходима новая стратегия, смена тренда. Москва погибает в масштабировании, в сверхпроектах, сверхпраздниках, сверхвозможностях и сверхтратах. И в этом смысле город требует все большего, еще более усиливает свой отрыв от социального пространства, русского, российского пространства, от земного пространства, вылетает в открытый финансовый космос. Поэтому в рамках кампании Вадима Кумина мы говорим: остановитесь на достигнутом, Москве пора прекратить расширяться и привлекать новые человеческие и финансовые ресурсы. Желательно вообще какую-то часть административных органов вывести за пределы столицы, в гости, например, к Максиму Шевченко, если он станет губернатором Владимирской области. Только остановка этих проектов позволит Москве осмотреться и понять, кто она такая есть.

В качестве наглядного примера можно упомянуть проект реновации, когда сносят пятиэтажки и на их месте возводят многоэтажные башни. Через некоторое время властям придется решать проблемы с транспортом, с отсутствием поликлиник, школ, детских садов, потому что в высотных зданиях живет в 3-4 раза больше людей, чем в пятиэтажках. Это влечет за собой жесточайшую нагрузку на город: начинают строиться новые объекты, заезжают мигранты, возникает новое пространство для коррупции. Вместе с тем в России десятки и сотни городов, которые нуждаются в том же самом, в чем Москва сегодня не нуждается: чтобы у них была реновация, чтобы у них были новые школы, садики, приток рабочей силы.

Цель нашей кампании — обратиться к обычному москвичу; при этом обычный москвич — не тот хипстер, который катается по широким московским тротуарам на своих роликах, а это 45-55-летний горожанин, у которого старенькие родители, ему нужны поликлиника, школа, детский садик. Ему надо оплатить кредит, а не соперничать с бесконечным потоком мигрантов при устройстве на работу. Вот с этим москвичом надо, наконец, уже пообщаться. Все, он уже «столичности» наелся.

Геннадий Зюганов — партийный лидер уже более двух десятков лет. Некоторые эксперты говорят о том, что Вадим Кумин мог бы быть возможным преемником Зюганова на посту руководителя партии. И помимо вопроса смены поколений, говорят также о том, что партии нужно находить свое место в новой политической реальности. Как Вы считаете, что будет дальше с КПРФ? Возможно ли перерождение КПРФ в социал-демократов на примере Германии по примеру СДПГ?

Я считаю, что в использовании социал-демократической повестки нет никакого смысла. Во-первых, левые движения в Европе мне кажутся в целом достаточно лукавыми и не затрагивающими основополагающих вещей. В России социал-демократическую повестку вполне могут покрывать те же Алексей Навальный и Дмитрий Гудков, если, конечно, они не будут прибегать к совершенно социал-дарвинистской, сверхнеолиберальной риторике Ксении Собчак, которая все-таки немного портит эту картину. В целом, наши либералы вполне к этому готовы. А коммунисты должны остаться коммунистами. То есть у них, безусловно, должна быть консервативная левая повестка со всеми плюсами и минусами: плановая экономика, национализация, налоги на сверхприбыли и прочее. Вот это в России будет считаться левым, а не та вялая правозащита, которой левые занимаются в Европе.

Геннадий Андреевич решит, что ему делать с собственными полномочиями. Совершенно очевидно, что в КПРФ есть разнообразные персонажи, крепкие, жестоковыйные, упрямые и харизматичные: Леонид Калашников, Вадим Кумин, Валерий Рашкин, Сергей Шаргунов. Та же предвыборная кампания Павла Грудинина показала, насколько власть серьезно воспринимает опасность, идущую от КПРФ, и насколько велики электоральные возможности коммунистической партии. При удачном выходе в политическое поле, при удачном составе команды КПРФ может с легкостью рассчитывать на 50%, поэтому ничего в партии менять не надо, КПРФ должна быть только жестче, упрямее и радикальнее.

Вы упомянули Алексея Навального и Ксению Собчак. В ходе президентской кампании Ксении Собчак не удалось добиться значительного результата. Есть мнение, что одна из главных причин «низкого» голосования за либеральных кандидатов (Ксению Собчак и Григория Явлинского) — построение агитации на высказываниях по внешней политике.

Во-первых, есть старшее поколение либералов, российских демократов, таких радикальных либералов, к которым можно отнести Бориса Акунина, Людмилу Улицкую, Андрея Макаревича и других. Последние 15-20-25 лет они были убеждены, что страна с ними, у них была всенародная популярность, с ними встречались президенты и премьеры, они гастролировали по всей стране, их книги были самые продаваемые в России. И для них, конечно, был шоком слом в 2014 году, когда вдруг выяснилось, что люди различают политические убеждения, например, Аллы Борисовны Пугачевой, которая поддерживала Михаила Прохорова, и саму Аллу Борисовну Пугачеву. Оказалось, что у людей, у консервативного большинства России, эти вещи никак не связаны: люди могут читать книги Акунина и Улицкой, смотреть кулинарные программы Андрея Макаревича и в то же время говорить, что их категорически не устраивает позиция Макаревича и Улицкой.

Есть и младшее поколение либералов: Дмитрий Гудков, Алексей Навальный, Ксения Собчак. Они отравлены своей сверхпопулярностью и сверхузнаваемостью со времен митингов на Болотной площади и проспекте Академика Сахарова, когда Дмитрий Быков произнес афоризм «История поставила на нас и положила на них». Вот это иллюзорное чувство собственной значимости, внимания со стороны так называемого креативного класса, сыграло с ними злую шутку. Они до сих пор не могут перестать говорить вслух те вещи, которые у большинства населения вызывают абсолютную очевидную неприязнь, люди никогда с этим не согласятся. Слишком велика сила инерции и сила амбиций.

Может быть, кандидатам от правых лучше перейти от использования политических лозунгов к участию в обсуждении потенциально протестных тем, таких, как проблемы размещения мусорных полигонов, ухудшение медицинского обслуживания и так далее?

Есть определенные силы среды, когда ты приезжаешь на какие-то конференции в Прибалтику, на Украину, в Британию или еще куда-то. Тебе там задают вопросы определенные журналисты с определенными целями, и все эти несчастные люди из младодемократов, младолибералов вновь, раз за разом скатываются в контекст «Наш ли Крым, тиран ли Путин?». Они опять впадают во всю эту устаревшую повестку образца начала 90-х годов, которая вредна, по сути, и для либералов, и для патриотов. Вот эти противопоставления «красные — белые», «тирания, деспотия — „Пусси Райот“», — все это ничего уже не объясняет, но выставляет их в дурацком свете. Я бы, конечно, предпочел, чтобы они занимались сугубо правозащитной работой, начиная от политической правозащиты и заканчивая социальной защитой самых бедных слоев населения. Но политическая правозащита в данном случае начинается с Сенцова и Савченко и там же заканчивается. Они ни одного политзаключенного, пострадавшего за убеждения, никогда защищать не будут, и здесь это тоже становится политикой. А социальная защита немедленно превращается в клинч с тем или иным путинским чиновником или губернатором, опять же является как бы сугубо направленной в определенную сторону. Вот это все не идет им впрок, ни Гудкову, ни Собчак, ни Навальному.

Марк Зенгер
«Центр прикладных исследований и программ», 31.07.2018