Приговоренный к счастью…
Роман в рассказах «Грех» писателя Захара Прилепина (родился в 1975 году в деревне Ильинка Рязанской области), увидевший свет в московском издательстве «Вагриус», вызвал шквал хвалебных откликов. «Крепкое мужское перо», — так представил творчество писателя известный литературный критик Игорь Золотусский. О прочих эпитетах с метафорами из эмоционального хора ценителей и поклонников умолчим. Лишь осторожно приземлим восторги: «Как бы не перехвалили писателя, которому ещё расти и расти»
Прилепин — настоящая фамилия автора Лавлинский Евгений Николаевич — довольно плодовит. Продуктивно публикуется как писатель, поэт, публицист в «толстых» журналах и федеральных СМИ. Увенчан в 2007 году престижной литературной премией имени Льва Толстого «Ясная Поляна» в номинации «XXI век» за роман «Санькя» (рецензия о нем публиковалась в нашей газете). Затем вслед этой еще одна весомая литнаграда патриотического фланга — премия Александра Невского. Впрочем, Прилепин — неоднократный финалист и лауреат авторитетных литературных премий и конкурсов самого разного розлива. Судя по активной жизненной позиции, 32-летний писатель настойчиво выстраивает линию собственной судьбы своими собственными усилиями. Он участник военных действий в Чечне. Активист лимоновской НБП (ныне партия запрещена, что, как я понимаю, вряд ли парализовало политическую деятельность её бывших членов). «Времена в России всегда просторные, там множество можно складок найти, чтобы согреться или затеряться, — для любых жанров, для любых книг, для всякого дара…». Таково высказанное недавно кредо этого искреннего русского писателя, полностью подтверждающее вышесказанное «партийно-политическое» предположение.
Его новая книга «Грех: роман в рассказах» по структуре напоминает бунинские «Тёмные аллеи», но только по сюжетной выстройке, скелету произведения. Если же анализировать авторскую стилистику, «мясное наполнение» романа, Прилепин — безусловный антипод русского литературного классика. Удачник в литературе Дмитрий Быков так охарактеризовал прилепинскую прозу: «…переполнена счастьем — радостным удивлением перед собственным существованием и великолепными возможностями, которые оно открывает». Кто-то, рассуждая о творчестве писателя, вспоминает для сравнения вкус хрустящего яблока, другие упирают на «бунташность» освежающего прозаического взгляда.
Прилепин — исповедальный автор, у которого есть то, что можно назвать «Большим стилем» в литературе. Его главный герой — альтер эго писателя — открытый, чуткий, искренний, легко увлекающийся молодой человек. В то же время, сильный, нацеленный на справедливость, как он её понимает. Ведет себя как «приговоренный к счастью». Но его мысли и поступки говорят о личной ответственности за всё сущее и происходящее — это то, что совсем недавно называли активной жизненной позицией.
Что же это за позиция? Свободу, за которую совсем недавно шли на баррикады, он, судя по всему, не очень: «…никогда не видел особой ценности в человеческой свободе, считал её скорей постыдной», — выкладывает автор выношенное в ткань своей прозы. По большому счету Прилепина гипнотизируют совсем иные идейные заморочки: имперская государственная сила, за которую можно и жизнь поставить на кон. Никто не отрицает, что бывают такие испытания для нации, когда жизнями, часто большим количеством жизней только и возможно залить агрессию, отстоять независимость и будущее страны, продолжение детей и женщин. Впрочем, оставим эту тему, иначе соскользнем в идеологические разборки с лимоновскими имперскими симулякрами.
В книге «Грех» автор копнул глубже, и в результате изображаемая им жизнь сразу заиграла «цветными» смыслами. А то вдруг гулкая тоска вселенская звучит басовой нотой тягучего бытия, погружая сознание в негу и скуку. Оказывается, и патриоту не претит поиграть сексуальными смыслами и полусмыслами тяги к инцесту. И герой, воистину железный «вьюноша», уезжает-бежит из сельской идиллии, сулящей греховную связь с замужней родственницей, старшей по возрасту, которая, словно подчиняясь неведомому хтоническому зову, отчего-то летит, словно бабочка на огонь, на свою погибель.
А какой брутальный мужик (автор?) служит в вышибалах ночного клуба. Как смачно вколачивает кулак этот мачо в наглое физио богатенького «буратино» — умри, лучше не преподнесешь примера на блюдечке для тысяч обиженных судьбой и отсутствием денег. Молодец-то какой?!. Только представлю на секунду, что попадаешь в скользкий миг под горячую руку такого «справедливоносца», и жуть поступает темнотой насилия.
А потом в другой картинке герой перелицовывается в отвязно пьющего кладбищенского работника. Чтобы позднее предстать поэтом с самой настоящей довольно объемной подборкой стихов, отчего-то плотно воткнутой в ткань прозаического романа в рассказах. Не чужд, ох не чужд крепкий реалист Прилепин поисков тонких мест в структуре романного жанра, чтобы, при случае, взять да и прорвать устоявшуюся жанровую оболочку — прямо постмодернизм какой-то патриотический, да и только.
Несколько озадачивает то, что в финале произведения герой (или близкий до духу ему персонаж в звании сержанта) погибает в Чечне, а душа разглядывает бывшее место своего обитания — тело. Намек на уход из жизни старого героя и рождение обновленного в последующих произведениях?.. Вполне возможно.
Вот такой разный — достойный и понятный, а то вдруг уходящий с магистрального реалистического рельса куда-то в сторону, с мощным чувством языка и не скрывающий своих крайне радикальных политических позиций — предстает писатель на страницах романа «Грех». И читать его жизнь и судьбу поучительно и, что немаловажно, интересно. Хотя временами и жутковато.