Рэпер Захар
Не так давно я писал о достойнейших, кто принял участие в нашем альбоме «На океан».
Осталось написать о том, кто является соавтором этого альбома.
Человек, которому постоянно говорят:
— не читайте рэп — пишите книги
— не играйте музыку — пишите стихи
— не пишите стихи — вы публицист
— не пишите публицистику — вы писатель
— ватники?! и т. д. и т. п.
Тут запутаешься, что можно делать, а что нельзя, поэтому Захар Прилепин делает всё.
«На океан» — это в большей степени рэп-альбом, то есть, хуже варианта очернить себя у Захара не было.
Его читатели не понимают, как можно опуститься до такого маломузыкального дикарства; рэп-слушатели не понимают, как можно с такой репутацией, читкой, рифмоконструкцией лезть в их мирок.
Между тем, Захар — рэпер, больше, чем все русские рэперы вместе взятые.
Само понятие «гангста-рэп» Захар отражает на протяжении всей своей жизни, адаптировав его под русский менталитет.
Ни один гангста-рэпер не видел столько оружия (и не использовал), сколько Захар.
Ни один гангста-рэпер не имел никогда в жизни столько врагов, сколько накопил за короткий промежуток времени Захар из-за своих взглядов и принципов.
Запрещенные организации, вооруженные столкновения, тиражы, деньги, джипы, премии, концерты. Иди умойся, и я продолжу список.
Я никому не хочу что-то доказывать и уж тем-более что-то популяризировать, но забавно, что русский писатель может быть рэпером больше, чем любой рэпер-рэпер.
А меня ещё иногда спрашивают, мол, зачем я сделал совместный альбом с писателем? Чувак, я сделал альбом с самым крутым рэпером, о котором ты когда-либо слышал.
Не надо иронизировать насчет формы. У Захара своя самобытная читка, свой стиль стихосложения (больше поэтический, чем рэперский, но тем не менее) и уж смысла и панчей в куплетах побольше, чем в миллионе рэп-куплетах.
Я не буду в подробностях рассказывать о том, как мы проводим время, но бывает летишь на черном джипе со скоростью 180 км/ч, в машине орет 50 cent, граница с Донбассом позади, сзади о чем-то сильно шумит братва, бритоголовый водитель вместо того, чтобы притормозить у камеры, показывает ей средний палец.
Летишь и думаешь — вот когда менты распечатают эту фотографию со средним пальцем, кого они увидят? Омоновца, журналиста, семьянина, военного, бандита, мракобеса, писателя или музыканта?
Или все-таки догадаются?
Цените размах русского темперамента, друзья.