Читатели о романе «Обитель». Часть 3
Долго откладывала прочтение этой книги, но вот, наконец, дело дошло и до нее. Впечатление двоякое. С одной стороны, читаючи ея, все время порывалась бросить, всячески раздражалась и злилась. С другой — бросить не смогла и дочитала до самого конца, о чем и не жалею.
Эта книга, несомненно, событие в литературе и качественно новая попытка переосмысления советской истории того периода. Многие рецензенты на LL отмечают, что Прилепин предоставляет слово практически всем участникам соловецкой человеческой комедии. Для него, в отличие, скажем, от Солжа, советский концентрационный лагерь это более сложная картина, чем просто «мы (заключенные) и они (чекисты)». Ни те, ни другие у Прилепина не являются однородной массой, мы видим разные типы людей с совершенно разными жизненными установками и системами ценностей. Образы героев удивительно динамичны и практически ни один из них не оказывается в конце тем, чем казался в начале.
Всю дорогу безумно раздражал ГГ Артем Горяинов, который мне очень напоминает эдакого маленького трусливого и злобного зверька с мозгом в горошинку, совершенно не способного ни к какому сдерживанию собственных импульсов даже в ситуации, когда это могло бы стоить ему жизни. Рукоприкладство для Артема — это, очевидно, единственный известный ему способ разрешения спорных ситуаций, и если ему кто не нравится, он, не задумываясь над последствиями, дает ему по морде. И, принимая во внимание то, что способность к самоконтролю у Артема — где-то на уровне какого-нибудь чешуекрылого, не удивительно, что он находится в постоянном конфликте с массой неприятных людей, постоянно теряет пропуска, натыкается на комендантский час в самый опасный для себя момент, срывается на ком попало и вообще ведет себя как полный идиот.
И вот раздражало это меня, раздражало, пока не осенило — а ведь Прилепин совершенно гениально описывает типичного русского человека! Вот он, ПАЦАН! Каким он был, таким он и остался! Велено работать, будет работать (если тока не сможет закосить); если появится возможность сорвать на слабом злобу на сильного, за ним не застоится, а бросит сильный палочку, принесет палочку назад, виляя хвостиком; велят стрелять, будет стрелять, велят зарывать трупы, будет зарывать трупы. Потому и главная мысля автора, что незаслуженного наказания не бывает, в общем-то работает… Респект!
Но раздражали и вещи типично прилепинские, которые просто оставляют читателя в полном недоумении (хотя это тоже относится к нашему российскому киданию понтов бессмысленных и беспощадных). Вот, например, бывший белогвардеев Бурцев, неизвестно как забравший в свои руки власть над товарищами, бьет заключенных… стилетом. Это как? Берет за лезвие и ручкой по башке? Или прямо вот пыряет зэков направо-налево? Как-то не укладывается у меня в голове, как можно бить — не ударить, а бить! — ножом. М.б. по венскому шницелю так и можно — тупой стороной ножа (правда у стилета ее нет, он обоюдоострый), — но, подозреваю, что, на самом деле, представляя типичного белогвардейца по сцене психической атаки из фильма Чапаев, г. Прилепин перепутал в своем описании стилет со стеком — короткой такой эластичной палочкой с петелькой, которой погоняют лошадей и солдат царской армии…
Или отношение к женщине — это ваще отдельная история у Прилепина!
У женщины нет родины, ее родина — это муж.
Ой, правда? В самом деле так? М.б. именно поэтому, пока Галина, спасая Артема, с риском для собственной жизни ведет катер в море, подальше от смертоносного лагеря, бедный пацан внутрене стенает — может все-таки лучше вернуться? Очень похоже на анекдот про навозных, кажется, мух, не жалающих покинуть Родину.
Но так или иначе, книгу следует оценивать в целом, а целое, на мой взгляд, оказалось очень и очень интересным, не стандартным и живым. Не люблю Прилепина, но говорю БРАВО Обители.
«Молодая душа, — сказал бы буддист о ГГ, — ещё никаких долгов и кредитов от судьбы (одни авансы), тянется к прекрасному, но инстинкт выживания пока что главный.» — Так начинался бы мой отзыв, если бы роман окончился где-нибудь к середине. Но к концу его стало понятно, что ГГ здесь совсем другой. Через несколько лет станет понятно, прыгнул ли Прилепин выше головы, или он реально растёт как писатель и мыслитель, но роман действительно получился и глубоким, и многоплановым, и гармоничным. И мне лично роман не был бы до конца понятен без учёта личности автора, его мировоззрения.
Думаю, что под Соловками он подразумевал всю Россию вообще. Уж больно хороший образ получается: место намоленное, если не святое, то священное точно, и вместе с тем пропитанное кровью, мукой, бунтом, предательством; населённое пёстрой толпою местных, пришлых и кочующих; с таким адом в душе у каждого, что легко могут и своего продать, но и чужого выкупить. Вот он — ГГ: Русь сидящая, сама себя стерегущая и сама себя изводящая. А Артём (псевдо ГГ) — очаровательное пустое место, как среднеарифметическое всего населения СЛОНа. Глазами которого, именно в силу его нейтральности, можно почти непредвзято разглядеть всех: белых, красных, блатных, монахов и интеллигентов.
Отдельное удовольствие — главный женский образ. Галина — классическая русская баба, которой образование не мешает быть дурой, чья жестокость легко уживается с жалостливостью и жертвенностью, которая ЗА любимым мужчиной хоть на Северный полюс, и вместо собачьей упряжки с ним любимым на нартах ОБРАТНО.
Дополнительное, очень своеобразное и совсем не удовольствие — описание мук голода и холода. Понятно, что в ТАКОЙ степени никто из читателей, да и сам Прилепин тоже, этой беды не хлебал. Но тот, кто прикасался достаточно, понимает, что в такой дозировке именно так оно и выглядит. Описано здорово, хотя, как я понимаю, для этого нужно убедительно представить себя в аду.
И наконец, в очередной раз убеждаюсь, что творчество приподнимает. Это становится очевидным, если сравнивать то, что пишет Прилепин и Прилепин говорит. Кстати, это довольно опасно для таланта.
Книга меня ошеломила. Для меня Прилепин почему-то ассоциировался с Сорокиным, почему-то я думала, что у него такая же проза, типа «Жизнь насекомых», «Голубое сало», которые я просто не могла читать, осилила страниц 30.
«Обитель» просто поглотила меня, я читала каждую свободную минуту, я как будто-бы смотрела фильм, так были реально и живо описаны события. Здесь было все жестокие будни гулага, любовь, вера, неверие. Жаль что главный герой не выжил, но такой характер, такая судьба!!!
Я просто уже несколько дней после прочтения книги не могу приступить к другим книгам.
Я открыла для себя гениального автора!!!
…но только вроде привыкнешь, что люди добры, сразу вспомнишь, что был Путша, и вышгородские мужи Талец и Еловец Ляшко, которые побивали святого Бориса и повезли его на смерть по приказу окаянного Святополка. Был старший повар святого Глеба по имени Торчин, который перерезал ему горло. Были московские люди, один из которых сковал оковами святого Филиппа — бывшего соловецкого игумена, митрополита Московского и всея Руси, другой ноги его забил в колоду, а третий на шею стариковскую набросил железные вериги. И, когда везли Филиппа в ссылку, был жестокий пристав Степан Кобылин, который обращался с ним бесчеловечно, морил голодом и холодом. И был Малюта Скуратов, задушивший Филиппа подушкой. И у всех, мучивших и терзавших святых наших, у палачей их и губителей были дети. А у Бориса не успели народиться чада, и у Глеба — нет. И святой Филипп жил в безбрачии. И оглядываюсь я порой и думаю, может, и остались вокруг только дети Путши и Скуратовы дети, дети Еловца и Кобылины дети? И бродят по Руси одни дети убийц святых мучеников, а новые мученики — сами дети убийц, потому что иных и нет уже?
Большая книга. Потрясающая книга. Тяжелая книга. Честная книга.
У каждой медали две стороны, у каждого своя правда и своя логика. Прилепин попытался показать всех, показать, что в конечном итоге убивают, пытают, морят голодом, воруют, бьют не коммунизм, система и кровавый режим, а конкретные люди. Попытка обвинить во всем систему — это опять-таки способ переложить персональную ответственность каждого чека и зэка на абстрактное понятие, вроде как и преступления есть, а никто не виноват. И массовые расстрелы ничего не меняли, и посадки чекистов в те же лагеря, как вытравить из людей то, что жить надо по закону, а не по понятиям — хрен его знает. Может быть, и правда, тогда, когда каждый первый имеет опыт убийства и насилия (все ж прошли революцию и гражданскую войну), силен соблазн решать все вопросы именно таким способом? Хотя опять же не показательно, даже в недавней истории есть примеры, когда в смутное время интеллигентные образованные люди превращались в зверьё, что уж говорить о люмпенах и рабочем классе. В общем, прямо-таки сплошное «не задавай вопросов, на них ответов нет». Обсуждение в книжном клубе точно скучным не будет. Хотя я обычно не поддерживаю причитания по 58 статье и считаю, что в гражданской войне победить можно только одним способом: одна сторона перебьет другую, чем, собственно, весь репрессивный аппарат и занимался. Как строить государство, когда у тебя половина населения вставляет палки в колеса? Менять экономику с аграрной на индустриальную в разоренной войной стране, осваивать необъятные просторы Сибири и севера, наконец. Вся Чукотка была построена руками з/к… И ведь правда на Соловках и до революции при монастыре тюрьма была, где люди годами в каменных мешках сидели и на улицу выходили трижды в год на Пасху, Преображение и Рождество. Короче, очень сложная и противоречивая тема.
Герои у Прилепина получились живыми и настоящими. Очень здорово показано, что человек как хамелеон, подстраивается под обстановку, быстро забывает плохое (сегодня желудок подводит от голода, а завтра наелся и можешь собаку пирожком угостить) и привыкает ко всему. Однако во все времена сегодня ты моль, а завтра король, а послезавтра опять в дерьме, типа чем выше взлетишь — тем больнее падать. В этой истории правдивость данной поговорки подтверждают все герои без исключения. Они все абсолютно разные — крестьяне, интеллигенты, творческие люди, бандиты, воры, аристократы, дегенераты, священники, политические, кого только нет. Не хватило женских образов, одна чекистка Галя. Которая как героиня была мне неприятна — но Прилепин, как я знаю, вообще женщин не шибко жалует (и про секс и отношения писать не умеет).
Соловецкий лагерь особого назначения, природа, море — все описано ярко, картинка встает перед глазами.
И кровь с чекистских сапогов тоже отдает металлическим запахом в нос.
« — А можно нам печечку? — А заупокойную свечечку?»
Удивительно, как можно пережить такое и не сойти с ума. И как отчаянно люди за жизнь цепляются — я бы при таких условиях мечтала о спасительной пуле в затылок. Наверное.
Сильно.
ИМХО Отголосок «Граф Монте-Кристо»
Очень сильная книга! В чем-то для меня она перекликается с «Граф Монте-Кристо» Дюма. Разные эпохи, разные жанры, но помимо темы тюремного заключения, общее у них то, что немаловажное значение и роль в жизни главных героев играет религия. Так в «Графе» именно человек религии и веры (аббат Фериа) наконец открывает глаза Дантесу. Беседы с аббатом, как с любым собеседником, много страдавшим и перенесшим, была поучительна, но в ней не было эгоизма, этот страдалец никогда не говорил о своих страданиях так же как и Иоанн, человек неземной кротости и терпения. Таким образом в обоих произведениях мы наблюдаем эволюцию, эволюцию человека в лучшею сторону. Правда Артем так и не признал веру в Бога, (он скорее наблюдал со сторонры, созерцал)но в тглубине души он этого искренне хотел. Обоим героям пришлось пережить неимоверные страдания и муки, которые в результате омыли их души и сердца. Они лишились всего в один момент, но было то, что не покидало их до последнего — Надежда, Вера и Терпение. Это то, что не позволило утонуть Артему и Дантесу — никогда не позволит и нам…что бы ни случилось.
Рецензия на роман Захара Прилепина «Обитель»
Лагерная тема в нашей стране по-прежнему актуальна. Пишут новые лагерники, пишут те, кто никогда не сидел. Вот и Прилепин написал, и получилось, надо сказать, убедительно, местами даже сильно. Есть моща в этом произведении, есть эпоха, масштаб, одухотворенность, и даже идея есть, вот только я не поняла какая. Поэтому у меня двоякое впечатление, будто меня пытались обмануть, но не обманули, потому что повествование захватило своего автора и пошло своим, незапланированным путем. Или все именно так и задумывалось, как получилось? Не знаю…
В романе «Обитель» описаны Соловки времен возникновения лагерной советской системы, когда только создавался тот мрачный, зловещий «Архипелаг ГУЛАГ», знакомый нам по рассказам Шаламова и историко-художественным расследованиям Солженицына. И от «Обители», как от прозы лагерной, невольно ждешь чего-то такого же, чтобы со зверствами, с унижениями, с каким-то запредельным по своей жестокости сюжетом. Роман «Обитель», как и следует лагерной прозе, содержит описания ужасов: изолятор «секирка», засилье блатных и надзирателей, унижения, расстрелы и мордобития, но как-то так, чтобы не заслоняло. Зато, словно драгоценные камни, по тексту разбросаны сцены, оправдывающие и надзирателей, и начальника лагеря, и сотрудницу ИСО, и некоторых заключенных. Ненавязчиво. Аккуратненько. Мол, и они были люди, некоторые не без увлечений, выращивали ананасы и чернобурок на Соловках, умели любить, все понимали, и вообще, были в общем-то хорошие люди. Всему в историческом контексте можно найти оправдания. Жили в сложившихся обстоятельствах как могли. «Потом будут говорить, что здесь был ад. А здесь была жизнь. Смерть — это тоже вполне себе жизнь: надо дожить до этой мысли, её с разбегу не поймёшь. Что до ада — то он всего лишь одна из форм жизни, ничего страшного».
И вроде бы идея понятна. Но, главный герой романа, Артем Горяинов, даже не политзаключенный, чтобы не занимать чью-либо из сторон (отцеубийца, что символично), который, несмотря на некоторые странные черты (например, равнодушие к матери, которая приехала его навестить, а он не хочет с ней встречаться), все же в общем и целом симпатичен читателю. Артем по мелочам собирает свое непритязательное лагерное счастье, ни перед чем не пасует, с легкостью переносит любую работу, одинаково добродушен и с каэрами, и с интеллигентами, и с работягами (не сложилось только с блатными, но это плюс, кто этих блатных любит). Короче, Артем — это воплощение русского народа, хитроумного, незлобивого, питающего слабость к власти. Он испытывает почти мальчишескую влюбленность в начальника лагеря Эйхманиса, и, может, поэтому начинается связь Артёма с Галиной, бывшей любовницей Эйхманиса. Хотя, какой роман без любовной линии? — И вот вам пожалуйста, любовная линия есть. Они называют друг друга «тварь», их секс похож на унижение друг друга, и зачем-то они куда-то вместе бегут, а бежать некуда, но их гонит страх за себя, а не за другого, потому что любовь уж «повыдуло на холодных ветрах». Зачем нужна была история с Галиной? Может, для того, чтобы дальше, почти в конце спасти героя от окончательного падения?
Да, Артем ломается, превращается во что-то отвратительное. Карцер, где двадцать человек почти голыми закрыты в мороз, на долгое время делает его другим. Меня поразила эта сцена, так она убедительна, так пробирает ужасом до костей, эти рыбы, черви, мухи и кишки, которые лезут отовсюду, превращая Артема и других заключенных в демонов, погружая нас в страшный ад наподобие Босха. После «секирки» Антон разучивается любить, перестает замечать краски жизни, все, что не касается напрямую выживания тела: тепла и жрачки становится безразлично ему. Позже, оказываясь в одной камере с бывшими надзирателями секирки, он будет «неистребимым злом, типа, вмонтированного в стену радио». И вроде бы все понятно, месть, но читать про Артема становится противно. Итог: «Всё в лице Артёма стало мелким: маленькие глаза, никогда не смотрящие прямо, тонкие губы, не торопящиеся улыбаться. Мимика безличностная, стёртая. Не очень больной, не очень здоровый человек. Слова, произносимые им, — редкие, куцые, как бы их фантики, — ни одно ничего не весит, ни за какое слово не поймаешь: дунет ветер, и нет этого слова. Лучше вообще без слов. Всякое движение быстрое, но незаметное, ни к одному предмету или действию прямого отношения не имеющее: вроде, скажем, ест — но вот уже и не ест, и вообще не сидит, где сидел. Вроде подшивается — но нет уже в руках иголки и нитки, и сам пропал, как будто его потянули за нитку и распустили. Жестикуляции нет. Всегда немного небритый, но не так, чтоб в бороде. Всегда немного немытый, но не так, чтоб привлечь запахом, — запаха нет. Он готов своровать, а при иных обстоятельствах отнять еду — но при виде еды никогда не выкажет своего к ней отношения. Если б гулящая жёнка предложила ему стать к ней в очередь — он бы мог согласиться, но в любую другую минуту не испытывает к женщинам ничего и не смотрит на проход женской роты. Он больше не делит людей на дурных и хороших. Люди делятся на опасных и остальных. И к тем и к другим он не испытывает никаких чувств. Люди — это люди, к ним больше нет никаких вопросов. Он может улыбнуться начальству, а мог бы столкнуть любого из них в прорубь и подождать, пока тот утонет. Он никогда не считает оставшихся дней своего срока, он — насыщенный днями прежней жизни. Но и той жизни не помнит. Память — как простуда, от неё гудит голова и слезятся глаза. Его жизнь разрублена лопатой, как червь: оставшееся позади живёт само по себе. Его детство не просится назад. Мир за пределами соловецких валунов ему не известен, и если бы ему приснилась свобода, она была бы похожа на осеннее ледяное море — у свободы не было предела и не было жалости, она была голой и пустой».
Герой, которого мы любили, и который был воплощением всего русского народа, стал мелок и отвратителен. Почему? Почему автор не убил его, сделав из него «героя», почему не оставил его таким, каким он полюбился читателю? Я не знаю. Может быть, автор считает, что так честнее. Он все же оставляет Артему маленькую лазейку, маленькое оправдание. Когда новый начальник лагеря грозил расстрелять каждого десятого, и из женщин выпало Галине, Артем почему-то сам выставился, поменялся местами с «десятым». Этот благородный поступок вроде как прощает его. Таким образом автор его спасает. Мол, не все человеческое в нем стерто… А может быть главная идея романа в этих словах: « — Я очень мало люблю советскую власть, — медленно подбирая слова, ответил я. — Просто её особенно не любит тот тип людей, что мне, как правило, отвратителен. Она кивнула: поняла. — Это меня с ней примиряет, — досказал я».
У «Обители» Захара Прилепина, даже если ее не открывать, а просто на нее смотреть, есть одна проблема. Она прямо на обложке и смотрит на вас. И, ежели вы депутат или иной государев слуга, али просто инакомыслящий, то она уже вас априори ненавидит. Такое бывает. Да и мало ли кто вы вообще такой, книга может вас сильно невзлюбить. Поэтому, дабы не искушать судьбу и не подталкивать книгу к ненависти, купите упаковку жевательной резинки Turbo, вдумчиво прожуйте, а наклейками заклейте имя автора на книге. На самый всякий случай. И при книге не высказывайте своего отношения к действующей власти и событиям на Украине. Она вас и сквозь наклейки с машинками сожжет ненавистью и презрением. Только если шепотом и в темноте. Я предупредил.
А если вы не поняли смысл первого абзаца, то тогда о литературе. Тут все просто, «Обитель» — это на самом деле великолепная, не побоюсь, феноменальная для нашей современной литературы книга. Без какого-либо сарказма. Такая прекрасная история, столь виртуозно вплетенная в нашу историю — может и не редкость, у нас многие так могут, но герои, сюжетные перипетии, драма — это все на высочайшем уровне. Книга транслирует очень правильные и хорошие ценности, не скатываясь в эмоциональную патриотическую клюкву. Это как если бы Первый канал начал бы, хотя чего это я, чего он начал бы. В общем, для российской современной, не побоюсь опять же, популярной литературы это какая-то редкая орхидея на поле сорняков. Ты слышишь, Дима? Сорняков. Корневищных, корнеотпрысковых, яровых поздних сорняков. Я искренне советую и буду советовать своим друзьям эту книгу прочитать.
У книги есть одна деталь, одна особенность и одна большая редкость, чего я встречал только у западных корифеев (мы говорим исключительно о современной литературе). В «Обители» какая-то невероятно точная и предельно понятная передача всех ощущений и эмоций. Сюжет и герои — это, конечно, хорошо, но такая цветопередача — это большая редкость. А здесь высокое разрешение — еда-баланда, разнаяпогода, когда по морде кому-то бьют — все ощущается как будто на себе. Когда герои в подвале ночью пытались согреться, я как наяву вспомнил, как 10 лет назад я поиграл зимой в футбол под (или над) Нижним Новгородом в -34. Как согреться потом пытался. Как не получалось, а кто-то еще жалобно плакал и просил добить. Абсурдный холод, паршивый вкус еды, улыбка, когда солнышко выглянуло, — в этой книге все камертоном отзывается у читателя. А это большущее мастерство. Я вот вряд ли когда-то посещу Соловки, но теперь я там уже был и прекрасно знаю, как выглядит монастырь, Белое море и местный гренландский тюлень.
Но, все равно, остается та самая проблема из первого абзаца, которая никак не связана с произведением. Это личность человека, который эту книгу написал. Лично мне очень тяжело воспринимать литературное произведение в отрыве от личности его автора. Если у вас с этим нет проблем — я вам немного завидую. А если есть — то вы и читать не станете. И скажу шепотом — зря. Книги ведь не виноваты перед своими авторами.
С Прилепиным у меня такая история: стараюсь поменьше читать о нём самом, фокусируюсь только на творчестве, поскольку во всём остальном у меня к нему тяжёлое отношение. Но я не могу отрицать, что это очень талантливый писатель, один из лучших в современной русской литературе, опустим его политические взгляды.
Думаю, многие из вас наслышаны о таком месте, как Соловки (СЛОН, Соловецкий лагерь особого назначения). Вот о нём и пойдёт речь в романе. Создан он был в 20-х гг. прошлого века на Соловецких островах посреди Белого моря. Для меня этот лагерь значим тем, что одно из моих любимых произведений белорусской литературы как раз об этом лагере («У кіпцюрах ГПУ» Францішка Аляхновіча).
Лагерь в романе «Обитель» мы видим глазами молодого заключенного Артёма Горяинова, который попал туда за убийство отца. Его периодически швыряет по лагерю на разные работы: от сбора ягод до поиска кладов с начальником лагеря. Этот заключённый оставляет после себя только положительные эмоции, он довольно разумный молодой человек. Пусть он и не лишён простых человеческих пороков (желание женщины или желание выпить), но при этом у него внутри достаточно думающий человек.
Жизнь лагеря и его обитателей описывается во всех подробностях, особенно меня зацепили описания голодных людей, которые только о еде и думают, представляют её во всей красе. Никогда бы не подумала, что кусочек сливочного масла может стать предметом вожделения и такого красочного описания, что даже я слюну сглотнула. Прилепин ярко описывает состояние недоедающих лагерников, которые сокрушаются, что когда-то имели такую роскошь, как не доесть что-то.
Очень много места в романе занимает описание отношений Артёма и Галины, работницы лагеря и любовницы начальника лагеря Эйхманиса. Вот это единственная сюжетная линия, которую читать мне было не очень интересно, поскольку мне очень не нравилась эта Галя, мне в душе очень сильно хотелось уберечь от неё Артёма, как бы смешно это ни звучало :)
Стоит обратиться и к названию романа. Если заглянуть в словарь, то слово «обитель» может обозначать не только какое-то место обитания, но еще и монастырь. Нужно отметить, что Соловецкий лагерь как раз размещался в зданиях монастыря, а в размышлениях главного героя очень много мыслей о боге. Нельзя сказать, что он верующий человек, скорее — ищущий.
Многие герои романа имеют своих прототипов, у многих даже не изменены фамилии. И я могла бы предвзято относится к роману только потому, что его написал Прилепин, но я не могу, потому что уж слишком хорош этот роман. И если у вас тоже есть какие-то предубеждения, то отбросьте их, забудьте, что это текст Прилепина, просто читайте.
Читала книгу электронную, потом увидела, что бумажная состоит из 742 страниц и очень удивилась, поскольку книга так затянула, что я прочитала её быстро, не обратив внимания на объём.
События романа начинаются спустя несколько лет после гражданской войны в соловецком монастыре, переоборудованном в соловетский лагерь особого назначения (СЛОН), содержащий каэров (контрреволюционеры), вперемешку с политическими и уголовниками.
Компания собралась разношёрстная. Одна половина не могла читать и писать, зато другая говорила на трёх языках. Большинству этих людей пришлось перенести несовместимые с жизнью, да и вообще, с самой реальностью испытания. Ведь разве может реальность допустить прорывание в себя такой боли? Это не укладывается в рамки миропонимания.
Прилепин показывает нам боль: физическую и моральную, которые настолько сильны, что поочерёдно ломают друг друга, генерируя при этом, в своём бешеном танце, боль трансцендентную, меняющую саму реальность, как прожектор индивидуальных восприятий.
Однако автору удалось не петь в одни ворота, он дал возможность высказаться как лагерникам, так и строителям бездушной системы, ломающей их жизни. И всё получилось вроде бы как отстранённо, автор лишь допускает, что «Человек темен и страшен» хоть «мир человечен и тепел».
Прилепин сумел весьма сочно и явно обрисовать образы лагерной жизни — словно бы сам там находишься. Уровень цвета и эмоций порой так зашкаливает, что реализм становится магическим. Герои живые и предельно ясные.
Напряжение строго дозировано. Здесь нет моментов, где хочется поскучать, что-то пропустить, или отложить книгу и заняться чем-то другим. Если книгу и откладываешь, то лишь для того, чтобы отдышаться и на время абстрагироваться от общего тяжёлого эмоционального фона, чтобы потом, чуть набравшись сил, опять нырнуть в него с головой.
Нежданно-негаданно я прочитал гениальную книгу. Без какого-либо сарказма и преувеличения. такие большие книги (во всех смыслах) встречаются нечасто и врезаются в память. Я под сильным впечатлением и не уверен, что у меня получится объективный, или хотя бы просто внятный и понятный отзыв, но я попробую.
Книга повествует нам о Соловецком Лагере Особого Назначения, о печально знаменитом СЛОНЕ, крупнейшем «исправительно-трудовом» лагере 20-х годов, куда направляли самых разных преступников — от политических до уголовников. Это была не просто тюрьма — это было государство в государстве, там были магазины, музеи, лесозаготовки, торфоразработки, ловля озерной и морской рыбы, забой морского зверя, обслуживание кожевенного, гончарного, смолокуренного, известкового, салотопенного заводов, погрузочно-разгрузочные работы на строительство железной дороги, в 1928–1931 гг. — лесозаготовки, обслуживание лесозавода в Ковде, лесопильных заводов в Карелии, погрузочные и разделочные работы на Мурманской ж. д., дорожное стр-во, рыболовство, производство ширпотреба, начало стр-ва Северного участка Беломорско-Балтийского водного пути. Там даже была своя валюта. Численность заключенных в разные годы превышала 10 000 человек. Любимой присказкой надзирателей были слова: «Здесь власть не советская, здесь власть соловецкая» и действительно в лагере творилось чёрт знает что, потому что за 14 лет его существования в его стенах по официальным данным погибло 7 с половиной тысяч человек. По неофициальным данным и по воспоминаниям заключенных их погибло гораздо больше. Над заключенными всячески издевались, заставляли их делать ненужную работу или же морили их на физически тяжелой работе, всячески и очень разнообразно пытали, расстреливали по поводу и без. Эта книга Прилепина хоть и является художественной, но если ему верить, то основана она на воспоминаниях и дневниках очевидцев (в том числе и сотрудников лагеря), так что, она немного проливает свет на это тёмное и малоизвестное место в нашей истории.
Книга очень хороша. Прямо даже очень-очень. всё здесь на высоте: персонажи, сюжет, вплетение частично придуманной истории в исторические реалии. И от этой книги невозможно оторваться. Роман довольно большой (более 800 страниц), но нет ни одного провисания, ни одного неинтересного места, ни одной ненужной строчки. Мне бы даже хотелось, чтобы этот роман был как можно больше по объему и чтобы он не заканчивался. Хотелось растянуть удовольствие «на подольше», но я не мог устоять и читал этот роман с жадность, проглатывая страницу за страницей и не мог остановиться. И, что ещё очень примечательно — роман ведь повествует об очень неприятных вещах и, казалось бы, читать такую книгу очень тяжело, но нет — читается она очень легко и такую книгу можно прочесть, образно выражаясь, «залпом». Я во время чтения этой книги не замечал, как быстро летит время.
Помимо интересного сюжета и ярких персонажей я бы хотел отметить, как тут много внимания уделено деталям и описанию всего. Вот читаешь эту книгу у буквально ощущаешь вкус тюремной баланды, чувствуешь, как тебя вместе с героями пробирает мороз, представляешь себя на месте событий. А всё потому, что автор очень детально, чётко и подробно все описывает и создается настолько яркая и впечатляющая картинка перед глазами, что прямо-таки диву даешься, что можно всё так красочно и подробно описать. Эффект присутствия создаётся потрясающий, даже бесподобный! По моему никакое кино со своими 5D не может так подробно передать ощущения и эмоции, как это сделал Прилепин в этой своей книге. Мы и в голову главного героя проникаем и чётко представляем себе внешность и характеры других персонажей и окружающую местность видим в мельчайших деталях. И ещё благодаря такому подробному описанию почти что на себе испытываешь все трудности, которые испытывает главный герой и даже немного ему переживаешь (хотя его и положительным назвать нельзя, да и отрицательным тоже…).
В общем, хотел бы я писать свои отзывы так, как это делают некоторые критики, или как пишут некоторые критики в предисловиях к книгам, но чувствую, что-либо я не понимаю книги до такой степени, либо я слишком эмоционально и не объективно сужу о книгах, либо просто эмоции сейчас меня переполняют и у меня не получается написать ничего внятного, а сесть и написать объективный, обстоятельный и подробный отзыв не получится, потому что мне хочется немедленно и как можно скорее поведать всем об этом замечательном произведении… Не выйдет из меня литературного критика, ну и ладно. А книга Прилепина — бесподобная и гениальная! Шедевр мировой литературы и выше всяких похвал. Категорически и очень настоятельно рекомендую к прочтению. Да, книга повествует не о самых приятных вещах, но прочесть её определённо стоит.