Читатели о романе «Обитель». Часть 1
Книга о Соловках Я боялась, что там будет беспросветное горе, это оказалось не так. Читая, я кожей ощущала свою свободу. Ведь это счастье-идти куда хочешь, делать, жить, любить… Пишу этот пост на море и не испытываю той ненависти к чайкам, какая была у героев книги к этим птичкам. Может все дело в том, что я могу уйти/уехать от их крика? Еще одна мысль возникла во время прочтения: труд может и облагораживает человека, но адский труд превращает в животное. Книга о любви, надежде и человеческой злобе.
«В раю нераспятых нет»
— Все, кому суждено здесь выжить, проживут долго. И ничего более не устрашатся.
— А всем, кому суждено умереть, — умрут быстро.
— А и так, а и так… Но какой бы ни был твой путь, помни, что Господь присмотрит за каждым и каждому воздаст по делам его и вере.
Познакомиться с творчеством Захара Прилепина собиралась давно. Вот и пришло это время.
Книга читалась долго, создавая иллюзию постепенного погружения в жизнь лагеря.
«Обитель» — целая эпоха, несмотря на то, что описываемый в романе временной отрезок не такой большой, но он настолько мощный, наполненный самыми разными судьбами, нити которых переплелись на бывших монастырских территориях и кажется, что ничего больше в мире не существует, кроме Соловков.
Из Википедии:
Соловецкий лагерь особого назначения (СЛОН, «Соловки») — крупнейший в СССР исправительно-трудовой лагерь на территории Соловецких островов, действовавший в 1920–1930-х годах.
Артем Горяинов — молодой парень, попавший в лагерь за убийство отца.
Главный герой наделен сложным взрывоопасным характером, поступки его часто неконтролируемы, а несдержанность не раз вызовет у читателя предательский «ох» и мысль «ну как так можно?». Кажется, и сам Артем удивляется совершенным поступкам и не может понять свою мятущуюся душу. Словно кто-то другой дергает героя за невидимые ниточки, не давая времени одуматься и принять решение.
В начале знакомства ему выказывают чувство симпатии некоторые «старожилы» лагеря — пытаются помочь советом, объяснить правила поведения, устроить на легкую работу, приглашают в свою компанию. Но в этом парне скрыт протест против всех и всего, он не из тех, кто может промолчать или примириться.
Но это лагерь. И здесь всех могут поставить на колени:
На коленях стояли священники, крестьяне, конокрады, проститутки, Митя Щелкачов, донские казаки, яицкие казаки, терские казаки, Кучерава, муллы, рыбаки, Граков, карманники, нэпманы, мастеровые, Френкель, домушники, взломщики, Ксива, раввины, поморы, дворяне, актёры, поэт Афанасьев, художник Браз, скупщики краденого, купцы, фабриканты, Жабра, анархисты, баптисты, контрабандисты, канцеляристы, Моисей Соломонович, содержатели притонов, осколки царской фамилии, пастухи, огородники, возчики, конники, пекари, проштрафившиеся чекисты, чеченцы, чудь, Шафербеков, Виоляр и его грузинская княжна, доктор Али, медсёстры, музыканты, грузчики, трудники, кустари, ксендзы, беспризорники, все.
История Соловков, устройство, подразделения, задачи — многочисленные данные складываются в одно объемное полотно постепенно, чередуясь, дополняясь, уточняясь рассказами Василия Петровича, Эйхманиса, Галины…
Захару Прилепину удалось создать огромную трагическую картину отдельного государства в государстве; архипелага, отделенного от земли не только водой, но и своими правилами и бесправием, устройством и историей…
Сцены расстрелов и избиений, голода и холода изображены настолько ярко и достоверно, даже не вериться, что автор — правнук того Захара, который лишь иногда промелькнет на страницах «Обители». Кажется, он один из тех, кто сам находился на Соловках, ходил рядом с Артемом, подвергался насилию, терпел нужду.
Отличная книга.
Наверное, мне очень повезло. Открывая «Обитель», я не имела ни малейшего представления ни о книге, ни о личности ее автора. Чистый до неприличия лист, незамутненное сознание. Поэтому без всяких скидок и без всяких «но» — я прочитала грандиозную книгу. Книгу, после которой хочется закрыть глаза и помолчать.
Даже не знаю, с чем сравнить мои впечатления от «Обители». Разве что с катанием на американских горках, когда на особенно крутом вираже захватывает дух, а по всему телу бегут мурашки восторга. Смешно сказать, а ведь поначалу даже сам вид этого семисотстраничного кирпичика мелким шрифтом повергал меня в глубочайшее уныние. Впрочем, я и сейчас не вполне понимаю, как можно было выдержать нужный тон и правильную динамику, чтобы ни на одну страничку, ни на один абзац книга не «провисла», не заставила заскучать! Вот этот самый кирпичик читается на одном дыхании! Все здесь к месту. И интервью, и дневники, и биографическая справка. И даже эта увечная и ненужная никому любовь.
Но… сама себе удивляюсь. У меня довольно часто бывает так, что читаешь книгу, а глаза на мокром месте. Но не в этот раз. Прилепин пишет о страшном, но я все равно не могу от души сочувствовать убийцам, насильникам, предателям, палачам. Даже несмотря на то, что они чьи-то сыновья, мужья, отцы. Обратите внимание, как старательно автор, пока это возможно, избегает любых упоминаний о том, какое преступление привело наших героев на Соловки. Как будто настаивает: «Откройте глаза, увидьте в них людей!». И только в штрафном изоляторе на Секировой горе в нечеловеческих условиях вдруг вскрывается чудовищный нарыв — и вот она, долгожданная исповедь. Только хочется заткнуть уши и не слышать ее. А так, конечно, они тоже люди…
Можно было бы вспомнить о каэрах. Но речь не о них. Можно было бы вспомнить о духовенстве, но в смерти владычки Иоанна есть мученичество и есть величие. Не так жалко погибших, как жалко сломленных. А вот Артему я сочувствовала так, как сочувствовала бы любому молодому и сильному животному, попавшему в капкан. Сколько фарта, сколько силы и юношеского задора, а ума нет. И поэтому все зря.
Какая горькая ирония — вот она, обитель, впервые за свою историю приютившая не праведников, а преступников. В ней каждый получит право получить свое очищение — освященное веками право на страдание и, само собой, постоянный пропуск на выход за пределы монастыря.
Добро пожаловать в шестнадцатую роту
Изгибы судьбы порой невероятно причудливы. Эта книга, написанная с претензией на историчность, во всей полноте это доказывает. История молодого лагерника Артема, в «Обители» описанная, весьма поучительна. Лишний раз задумываешься о том, что «от сумы и от тюрьмы зарекаться» не стоит. Наличествует целая россыпь колоритных персонажей: тут есть и «современный праведник-исповедник» владычка Иоанн, и «волк в овечьей шкуре» Василий Петрович, блатная прослойка с чудными прозвищами Ксива и Жабра. Выбирай на вкус!
Захар Прилепин, создавший это произведение, основываясь на воспоминаниях своего прадеда — великолепный бытописатель. А вот что мне понравилось больше всего, так это то что никакой морали лично мне он не предложил. Каждый уйдет, прочитав «Обитель», со своими мыслями. Кто-то пожав плечами, кто-то вдохновившись, кто-то ожесточившись…
Флэшбэк
Мне 14 лет, я в деревне у бабушки. В тенистом яблочном саду я валяюсь на травке, грызу твердую грушу и мечтаю о красивой жизни, почитывая гламурный журнал, на страницах которого мне попадается рассказ Прилепина о шведской семье.
Так я получила ответ на вопрос: «Батя, кто такие извращенцы?»
Жизнь сложилась так, что Прилепина я всерьез не воспринимала из-за этого инцидента с журналом. Поэтому, стоило о нем что-то услышать или прочесть, интерес мигом пропадал и в мозг въезжала обезьяна с тарелками. Ибо за последующие годы я перевидала уже много разных извращенцев и шведская семья не вызывала никаких чувств.
Насколько личность Прилепина не вяжется с «богемной» литературкой, я поняла только потом, когда на филфаке одного из старейших вузов страны заговорили об «Обители». Так я узнала писателя с другой стороны и поняла, что любой опыт — это опыт, а зарабатывать на жизнь не стыдно. Ну, чаще всего не стыдно.
Руки до «Обители», правда, дошли не сразу, но куплена она была сразу по выходу.
Жизнь потрепала рецензента, прежде чем он открыл первую страницу «Обители». Но он ни о чем не жалеет.
Внимание! Шутеечки закончились.
«Обитель» — из разряда тех книг, о которых не скажешь в целом. Нужно говорить частями.
Сюжет.
Девять кругов, на каждом остановочка.
Главный герой.
На мой взгляд, с точки зрения развития героя — это «антидостоевщина». Только к концу книги понимаешь, насколько герой уничтожен своим преступлением, хотя в начале он кажется самым цельным персонажем. «Съест КПСС» из старого анекдота — это про него. Вся его оболочка съедена, осталась только неприкрытая слабая душа, которая ни за что не держится.
Персонажи.
Персонажей много. Но каждого помнишь «в лицо». Каждого жалко. Даже Ксиву жалко, ребята, с этой его отвисшей уголовнической губой.
Они же все беспризорники. Начинаются они все в двенадцатой роте, где живет беспризорник, и исчезать начинают на Секирке, где тоже беспризорник живет. Всех же их не назовешь беспризорниками, поэтому частью Прилепин называет целое.
И эта ужасная сцена, где беспризорники начинают взывать к отцу в коллективной молитве. И собака носится по двору вокруг храма, пугая всех смертью. И все к отцу тянут грязную руку-ковшик, чтобы им дали еще хоть горсточку жизни.
Интересно, что храм-тюрьма стоит на горе, как на Голгофе. Христос уже давно там висит распятый, а теперь пришло время казни разбойников. И внезапно только один Артем остается по левую руку, а все остальные из гестасов идут в дисмасы.
И вот стоят эти заключенные в финальной сцене, на плацу, перед глумящимся Ногтевым, напуганные, бесправные, слепые и беспомощные. И делай с ними, что хочешь.
И Ногтев (новый бог) дает распоряжение на их жизни.
«За работу, шакалы! — приказал он, подняв голову куда-то к небу, как будто обращался к ангелам».
Обитель.
«Человек тёмен и страшен, но мир человечен и тёпел».
Это действительно человечное место. Все функционирует по полной, производство идет, где-то, где больше человечности — даже тепло, уютно, сухо. сытно. Только страшный и тёмный человек это место портит, вплетая в веники колючую проволоку, полосуя фрески на забытом Богом храме, копая ямы и зарывая убитых людей.
После прочтения романа кажется, что и весь мир такой. Вроде, все, что работает, создано человеком, а вроде и нет. А вроде только он и портит всю эту слаженную и гармоничную работу.
А кто бог в этой автономной вселенной? Кажется, что на Соловках бог умер и продолжает умирать раз за разом в каждом, кто хоть как-то владеет жизнью персонажей-беспризорников — Эйхманис, владычка, колокольчик, Галя и так далее. Кто становился богом для героев — так или иначе уходил.
А в мире как?
Книга.
Страшная, сильная книга. Книга с отдачей после выстрела в мозг читающего. Книга-круг, о том, что в мире все вечно.
И Бог раз за разом у нас умирает, и вроде всегда жив, и разбойники раз за разом убивают и каются, и вроде как умирают нераскаянными, и мир всегда живет и без нас, сам по себе, и вроде как с нами.
***
Прилепин очень крутой, друзья.
Когда так резко подбрасывает от одного известного тебе Прилепина до другого — это очень классно. Лучше в чем-то очаровываться, чем разочаровываться. Для меня именно тот случай.
Здесь пахнет смрадом человеческим
Всё-то есть в лагере Соловецком: и клопы, и попы, и белые, и красные, и бывшая интеллигенция, и нынешняя власть, и уголовники, и юродивые, и жизнь, и смерть, и даже любовь… Книга тяжёлая как гранитная плита. Страшная, даже местами ужасная. И самое ужасающее то, что основана она на реальных событиях. Здесь, как в зеркале, отражен пласт отечественной истории. Читать приходится со словарём тюремного жаргона в закладках. Временами неприятно до жути, а порой и до помутнения внутри кишок. Но этой жизнью кто-то жил. Этот кошмар кто-то прошёл.
Главный герой мне оказался совсем не симпатичен. Этакий фартовый дурачок. Но тем ярче на его фоне виднелись все остальные персонажи.
Эта книга не является реальными воспоминаниями, но основана на них. С учётом детальной проработки той информации, что удалось собрать автору, перед ним предстала прекрасная возможность через одного героя продемонстрировать многие стороны жизни лагеря, показать разные его уголки. И это у него получилось замечательно, очень образный живой язык завораживает, напевы лагерного певца продолжают звучать в голове. Главный герой, им выбранный, не КР, а бытовик, что необычно. В детали его преступления мы вдаваться не будем, автор приоткрывает нам тайны постепенно, не станем ему мешать. Хотя, надо сказать, что итоговой логики случившегося мне так и не удалось для себя выявить. Звезда этого героя и в самом деле очень прихотлива, начинается все с небольших качелей, то лёгкий наряд на ягоды, то таскать тяжелые бревна, стоя по пояс в воде. Дальше качели раскачиваются все сильнее, то «сыт, пьян и ус в молоке», то каждую минуту грозит расстрел.
Моё отношение к нему тоже не было однозначным, ещё молодой пацан, москвич, любящий стихи, ему желаешь удачи. Но вот он слегка приподнимается, уже не мечтает о тарелке каши, а прикармливает пирогами собаку. Но при этом нет ни малейшего желания отнести эту лишнюю еду к себе в роту, к своим бывшим соседям по нарам. Странное мышление, хотя дальше видно, что он переживает об их судьбе. Впрочем, может, к лагерю просто неприменимы такие категории, как угостить кого-то просто так, без мыслей о возможной дальнейшей выгоде. Опять-таки, не получится и там разделить людей на чёрных и белых, у многих в прошлом обнаруживаются совсем неприглядные пятна. Невольно задумываешься и о том, что ничего бы не изменилось, поменяйся охранники и заключенные местами. А это частично случится, ведь время от времени проводятся чистки и среди руководящего состава лагерей. И этот момент нам тоже продемонстрируют, зрелищно и страшно. Впрочем, нельзя сказать, что на заключённых это отразится положительно, разве что на сам период работы комиссии. Но до этого мы ещё многое увидим, и работу учёных, и нескольких монахов, и лисьий питомник, и большое хозяйство, глазами начальника лагеря. И все это органично вписывается в канву судьбы заключенного.
«Не по плису, не по бархату хожу,
А хожу-хожу по острому ножу…»
И хочется написать, что везет пока, но рука не поднимается назвать везением Секирку, например.
Не знаю, что написать про эту книгу. Она про Соловки, да. Про Соловецкий лагерь особого назначения. Про одного живучего парня. Не святой, совсем не святой. И что-то в нем есть такое, что обращает на себя внимание и вызывает симпатию, а что-то наоборот отталкивает. Любовь там у него что ли или нет? Или просто жажда жизни берет верх вот так, в общении с женщиной? А вокруг люди. Разные, очень. И раскрываются неожиданно. И вот уже тот, кто дрыном по спине, прикроет, а тот с кем вроде бы друзья закадычные — подставит.
И не отпускала меня та мысль, которую и герои озвучивали. Кто придумывал эти «забавы» с колокольчиком, эти пытки, издевательства? Свои же и придумывали. Тот, кто вчера голодал и подвергался издевательствам, становился очень изобретательным палачом, появись возможность. А потом часто обратно, да.
А еще написано потрясающе. Написано так, что веришь даже в фантасмогорию какую-то. В перевертыши и лихие повороты судьбы. В жизни точно все бывает.
Очень люблю исторические романы. Во-первых, всегда интересно читать о том, что было, разораться во всех тайнах и загадках жизни прошедшей; во-вторых, стать чуть грамотнее и эрудированнее. Всегда поражает проделанная работа: сколько же книг, обрывков дневников нужно прочесть, сколько рассказов дедов выслушать, чтобы потом выложить все знания в не просто сухое повествование, а художественную книгу? И ведь читают, и восхищаются. Больше всего, конечно, жутко. Это ведь история совсем недавняя, еще век назад было страшно не то, что сказать, подумать не то; страшно заниматься делом по призванию: быть священником или художником, или поэтом.
Мне кажется, что я живу в хорошее время, как бы ни было, а я чувствую себя защищенной, и мне до ужаса дико и страшно, что еще век назад люди равнодушно смотрели на убийства, смерти и почти зверское существование: в лагере люди теряют человеческий облик, а животные инстинкты вынуждают их бороться за еду, одежду и саму жизнь. Заслуживают ли такую «перезагрузку» люди? Не знаю, но не многие смогли ее пережить. А те, кто пережили, стали ли они лояльнее к советской власти (ведь лагерь по большей своей части содержал политических осужденных)? Не знаю. Я не знаю, нуждалась ли советская власть в стольких жертвах. Если рассуждать, то сильная власть, уверенная в собственной мощи, не стала бы унижаться ради несогласных — здоровая конкуренция и некоторое людское недовольство только закрепляют ее авторитет и делают общество свободнее, раскрепощеннее. С другой стороны, возможно, именно жестоким, кровавым путем власть обеспечивала себе единый целенаправленный мощных механизм, таранивший себе путь в «светлое будущее», когда все шестерни и детали обеспечивают слаженную работу всех системы, «связанные одной целью, скованные одной цепью». Я не имею права, да и не могу ругать советскую власть: слишком велико ее могучее наследие: как много чертежей, научных разработок, открытий было совершено именно в то время, до сих пор заводы работают на советском оборудовании по советским чертежам, используя советские технологии инженеров, учившихся в советских школах/институтах, работающих по советской системе образования, например. Многим об этом времени даже плохого вспомнить нечего. Конечно, были и глупости — ту же кукурузу товарища Хрущева если вспомнить, ссылки на Урал и раскулачивания. Но именно для этого и нужно, и важно знать историю, ведь сейчас наш черед творить будущее и брать позитивный опыт, учитывая ошибки прошлого.
Это хорошая, добротная и выверенная история.
Очень тяжёлая по тематике, конечно, и как я поняла, «основана на реальных событиях», и в конце довольно подробно рассказывалось об историческом контексте.
Я не люблю историю, соответственно, знаю её довольно поверхностно, потому не мне судить об атмосфере воссоздаваемой эпохи. По мне, было хорошо. Полное погружение, так скажем.
20-е гг. Соловки. На территории бывшего монастыря теперь располагается тюрьма. И тюрьма эта — совсем особенное и обособленное место, некое государство в государстве. Здесь живут по местным законам и это действительно жизнь, где всякое может случиться: можешь начать с низов и выслужиться на хорошее тёплое местечко, а в следующий момент всё потерять, а через секунду ты вообще мёртв. Ты можешь найти сожительницу или даже найти любовь, а потом горько в ней разочароваться, и снова обрести. Можешь быть «битым фраером», потом любимчиком начальника лагеря, попасть в карцер, выйти оттуда и опять обрести положение в местном обществе. Всё, что здесь происходит, напоминает качели: туда-сюда. Всё зависит от твоего поведения и банальной удачи.
Книга расскажет нам о лагерном пути молодого человека Артёма Горяинова, осуждённого за убийство отца. Начав свой путь не в самой привилегированной роте он перепробует многое, много раз будет на волоске от гибели и всё происходящее очень сильно его изменит, изменит необратимо.
За небольшое собственно время где только не побывает Артём: будет готовиться к лагерной олимпиаде в качестве боксёра, побывает в лазарете, настроив против себя блатных, будет работать на баланах, собирать ягоды, искать клады для Эйхманиса (начлагеря), поработает сторожем в лаборатории, получит командировку на Лисий остров присматривать за животными, станет свидетелем нескольких переворотов, как среди заключённых, так и среди начальства, будет крутить отношения с Галиной (чекисткой из ИСО), будет замерзать на Секирке (что-то вроде массового карцера). Всё это лишь малая часть.
Полотно эпическое. Множество людей, множество судеб. Артём и Галина внутри этой круговерти.
Есть здесь и юмор, и бытовые моменты, и описание местных законов, и очень сильные моменты вроде массового отпущения грехов на Секирке (религиозных разговоров, кстати, тоже много) или финального расстрела каждого десятого.
Артём не был мне не приятен, не противен. Он был интересен. Как и вся история. Если бы она читалась немного легче, я, возможно, оценила бы её максимально. Всё же немного тяжеловесна оказалась. К ней нужно быть готовым.