Читатели — о книге «Шолохов. Незаконный». Часть 3
***
Да, вот так вот бывает, что неожиданно начинаешь читать книгу про Шолохова. Если бы ее не написал Прилепин, то не стала бы и интересоваться. А так выяснилось, что эта покупка из самых нужных и я заказала ее сразу, как пошли первые презентации. Учитывая, с каким интересом я прочла биографию Есенина, которую Прилепин написал несколько лет назад, то и в качестве биографии Шолохова не сомневалась.
Потом уже другие мысли пошли, когда книга пришла и я прочла содержание. Решила, что не все мне будет интересно, однако, ошиблась. С самых первых страниц Прилепин окунает читателя в мир детства Шолохова, потому что, как выяснилось, происхождение Михаила Александровича было не совсем простым. Мама писателя была замужем за одним человеком, а родился Шолохов от купца Шолохова. По причине того, что брак не был зарегистрирован (предыдущий муж матери писателя развод не давал), родню по линии отца охватил странный тип отвращения-маленький Миша Шолохов рос вне закона. Поэтому таково название книги.
Далее были интереснейшие главы про создание знаменитого «Тихого Дона», очень хорошо описаны все соседи и сродники писателя, все причины, по которым эти персонажи попали в книгу. В какой манере настоящая Дарья (ее прототип) совершила свой жестокий поступок, убив безоружного, как возник образ Григория Мелехова. Не мешает сказать, что от всяких наветов, что Михаил Шолохов не сам написал «Тихий Дон», не остаётся и следа. Никогда не думала, почему у Григория Мелехова настолько потребительское или просто особое отношение к своей жене, Наталье, но в книге разбирается этот нюанс.
Очень волнительный страницы про военную биографию писателя. Уже 23 июня 1941 года Шолохов подаёт все документы на фронт, перечисляет всю свою Сталинскую премию (сто тысяч) в Комитет обороны. Активно выполняет все боевые задания, факты, описываемые Прилепиным в книге, рассказывающие о поступках Шолохова во время войны, стали для меня наиболее важными в раскрытии характера главного героя книги.
Видели, сколько страниц? Но читалось очень легко. Понятно, что Прилепин невероятно талантлив, но еще хотелось читать и читать, чтобы подольше оставаться рядом с таким сильным и талантливым героем книги. Сама по себе история огромного уважения со стороны мирового отряда писателей, статистика продаж книг Шолохова за рубежом меня ошеломили.
Письма, полные отчаяния, написанные писателем Сталину в 1937 году, письма… о массовом падеже колхозных лошадей и коров по округу — тоже удивили своей болью и смелостью.
Понятно, что я не могу рассказать и половины того, о чем книга, только пару эпизодов, но очень достойное и серьезное произведение написал Прилепин.
Рекомендую.
***
Сколько унижения, оказывается Шолохов перенес в детстве.Из за прошлого матери его не хотели признавать казаки и своим не считали. Даже родственники отца на порог не пускали. А он взял и прославил их всех в своем «Тихом Доне».
Через всю жизнь эту боль пронёс. Всем нам пример. Возможно, если от вас все отвернулись, это хороший признак. Как велик Шолохов. Как прекрасен Захар в своем видении великих.
***
Труд огромный и увлекательный. Прочитал почти за неделю — для меня это быстро, всё-таки больше тысячи страниц.
Но читается легко, залпом, взахлёб.
Особенно впечатляет история про «войну» Шолохова с различными крыльями областных и союзных НКВД. Это сюжет для отдельного остросюжетного фильма, например.
Взять жизнь Шолохова с 1935 по 1940 год и экранизировать. Получился бы отличный литературный детектив. На Западе подобного кино делают много, берут и снимают фильмы по каким-то отдельным сюжетам из бурной писательской жизни.
Очень бережно по отношению к Шолохову подана его история с Искрой. Ну и с Цесарской.
Ну и опять же в книге ведётся важный пересмотр ранней советской литературы, да и в целом советской литературы, ибо очень долго условно интеллигентской, прогрессивной публикой в России — и даже на уровне преподавания литературы в школе — все книги, что написаны в ленинские-сталинские времена, преподносилось как ходульные, скучные, из-под кирзового сапога, сделанные вещи. На потеху ЦК, партии и кровавому тирану.
А это не так, и в этой книге также показано, что советская, особенно ранне-советская литература написана действительно кровью. Людьми молодыми, жившими свои скоротечные жизни на безумных оборотах. Эта литература про ярость, гнев, кровь и нагую человеческую натуру.
Иногда в процессе чтения ловишь себя на мысли — что про этот конкретный отрезок биографии хотелось бы узнать побольше, но тогда б и книга была бы толще раза в полтора.
Насколько биография Шолохова вместила в себя всего.
Книга крутая, получил огромное удовольствие.
Многих авторов упомянутых в биографии хочется перечитать или прочитать впервые.
Так вижу.
***
Шолохов. Долгожданный
Очень долго ждал я эту книжку, и вот наконец читаю запоем. На мой взгляд автор уж слишком много времени отдает Гражданской войне и иногда это довольно утомительно, но оно и понятно. Прилепин сразу дает понять, что этой книгой пытается поставить точку в пресловутом «Шолоховском вопросе», которого на самом деле нет уже 30 лет, но некоторые граждане пытаются всячески сделать вид, что он есть. Эта книга — огромный гвоздь в гроб всех тех, кто до сих пор считает Шолохова плагиатором.
Прилепин всегда был одним из лучших биографов, и этой книгой он снова подтверждает свой статус. Написана очень подробно, но при этом очень бойко. Ни смотря на большой объем читается влет. Всем любителям Шолохова, хороших биографий и вообще качественного нон-фикшн рекомендую.
Книга года. Без вариантов.
***
Я только что прочитал последние страницы титанического труда Захара «Шолохов. Незаконный».
Там, где он описывал последние часы жизни Гения, я не сдержал слёз…
Захар сам гений. Так написать о жизни человека, о котором, казалось, я знал всё, так его прочувствовать, так осознать и объяснить, — может только человек равный Шолохову…
Я сейчас просто переполнен эмоциями. Надо всё прочитанное осознать. А потом, Бог даст, попробую написать рецензию. Хотя, вряд ли сумею что-то путное сказать. Всё Захар уже написал…
***
«Прочла грандиозный труд — биографическую книгу Захара Прилепина „ШОЛОХОВ. НЕЗАКОННЫЙ“.
Как и в случае с его книгой о Есенине, последние три дня читала не отрываясь. Помимо того, что это, фактически, биографический роман, жизнь Шолохова дана на фоне эпохи — и как метко, как многопланово показана советская эпоха, и сразу понятно становится многое в дне сегодняшнем.
Вот один из главных посылов книги: в авторстве «Тихого Дона» может сомневаться только человек совершенно незнакомый с жизнью Шолохова, либо откровенный и ярый враг России — ненавистник советского периода её истории. И мелкий завистник, конечно, но в первую очередь враг России — поскольку Шолохов это вершина и воплощение советской прозы, её творческого начала. Как говорит Прилепин о 35-летнем писателе, находящемся на пике жизни и славы, Шолохов — «жених своей России» — её любимец, заступник, летописец.
То, что книга пропитана Любовью — к России, к людям, ко всему живому, к Слову и Истине — заранее ясно каждому, кто читает и любит Прилепина: после «Непохожих поэтов» и «Взвода», «Леонида Леонова» и «Есенина» это очередная покоренная высота в этом жанре.
После долгого, подробного, искромётно живого нарратива — под конец книги — подведение итогов, сбор жатвы: Шолохов и западники, «белый» роман «красного» автора, Шолохов — антивоенный писатель, Шолохов и «русское раблезианство»… Наконец — Шолохов и Пушкин. И тут, в максимальном обобщении, собираются воедино все акценты, сделанные в ходе повествования, и выявляется параллель с самим Захаром, с его судьбой. Речь, конечно же не о соразмерности таланта, а о схожей сущности, устремленности, темпераменте.
Как и Шолохов, Прилепин, увы, отнимает массу сил и времени у своего творчества и отдает их служению Родине, помощи людям, борьбе с врагами — но кто из нас вправе упрекнуть того или другого в том, что вместо этого он не дал нам еще один, два, несколько больших романов? (в случае Прилепина это счастье у нас еще впереди — я не только верю, что это так, а просто знаю); как и Шолохов, Прилепин — воин, хотя, как и всякий истинный воин, он ненавидит войну — «как и врач ненавидит болезнь. Он войну работает».
В этом же ряду — чудо спасения в страшной катастрофе, где невозможно было выжить -эту параллель сам Захар провел в своём недавнем проникновенном — до мурашек — посте. И те эпитеты, которыми он обозначает сходство Шолохова с Пушкиным, в точности характеризуют и самого Захара — он потому и подмечает именно те черты, которые для него важны: ведь это и его черты! Тут невозможно подладиться, притвориться, подтасовать: тут можно только БЫТЬ! Как и Шолохов, как и Пушкин, Прилепин целен и справедлив, полностью «здрав» — никакой духовной хвори от него не подцепишь, он «безусловный имперец», ему присуще «смеховое» начало — наряду с пушкинским хулиганством, шолоховским казачьим острословием, неувядающее «пацанство» Прилепина — это необходимая черта большого писателя и настоящего мужчины.
Со свойственной ему непринужденной легкостью в конце книги Прилепин пишет: «Как известно, гений это нация, воплощенная в одном человеке». Вот в чем критерий гениальности — соразмерность своей нации. Пушкин соразмерен России, Шолохов соразмерен Дону, казачеству, русскому духу.
Дорогой Захар! Спасибо Вам за эту книгу и за все ваши книги. Для меня, как и для многих, весть о покушении на Вас была ударом, но не неожиданностью: врагам Вы мешаете давно и очень сильно. Ударом меньшим, но всё же ударом стала до того новость о том, что Вы подписали контракт и отправились в зону СВО, однако и это не могло вызвать удивление у тех, кто Вас знает и любит.
Невидимая рука всеведущего Биографа пишет книгу Вашей судьбы безошибочно, верно и неотступно, а все мы, Ваши читатели, следим за её страницами с замиранием и любовью. Выздоравливайте поскорее!!! Да хранит Вас Бог!»
***
Правда, что русские писатели чаще других своих зарубежных коллег пишут о других литераторах? Ставшая уже почти классической серия лекций Владимира Набокова о русской литературе, корпус десятков и десятков увлекательных фэнтези-очерков от Дмитрия Быкова на всех грандов — от Ломоносова до Кинга, внимательное исследование семьи Толстых от Павла Басинского, биографический опыт Алексея Варламова, Сергея Шаргунова, Евгения Водолазкина, Андрея Аствацатурова — все добавляем в копилку доказательств.
Писательский и читательский интерес к чужим судьбам понятен — пришло время менять угол зрения на давно известные величины. Советский взгляд на них мутен, неполон, неактуален и нафталинен. Открытия перестройки тоже перестали вдохновлять: ну Булгаков и Булгаков, ну Солженицын и Солженицын, что такого? Стоят на полках книжных магазинов, никого не трогают. Своеобразный бум на биографическую прозу понятен — в 2010-е годы мы захотели взглянуть на привычное и даже надоевшее по-новому. Четырехтомник «Литературной матрицы» издательства «Лимбус» через год после выхода считался библиографической редкостью. Еще бы, где вы видели очерк об Аркадии Гайдаре от Михаила Елизарова?
Выбор героев иногда кажется парадоксальным: кому интересны Фадеев, Шишков, Гумилев, Серафимович, Олеша, это же не очередной «эшелон на Самарканд» и не проповедь Лабковского? Для писателя это возможность прожить с героем его время, высказаться об эпохе и, возможно, продлить его читательскую жизнь.
Одним из самых интересных примеров «писателя о писателях» для меня стал Захар Прилепин. Его «Книгочет», последовательные тома-кирпичи о Леониде Леонове, Сергее Есенине и Михаиле Шолохове, биографии Анатолия Мариенгофа, Бориса Корнилова и Владимира Луговского, мощная серия литературоведческих очерков о русских военных литераторах-классиках «Взвод» — все это долгое, вдумчивое и упоительное путешествие по русскому XX веку. Он уместил в себе революции, больших политиков и большие войны, полеты в космос и концлагеря, открытия и преступления, объединение и распад. Роль России, ее судьба и люди, ее культура и будущее — главная тема для разговора, а Леонов, Мариенгоф или Есенин — подходящий повод, чтобы его содержательно начать.
Все мы читали «Тихий Дон» и «Поднятую целину», каждый смотрел фильм Сергея Герасимова 1957 года. В 11 классе точно познакомились с «Судьбой человека». Что там — вёшенская мягкая поэтичность, молотилки войн, революций и коллективизации, духман чернозема вперемешку с крайоблисполкомами и продинспекторами. Еще глубже — сам Михаил Шолохов, его семья, юность и молодость. Он прожил 79 лет: в осознанные 15 лет встретил революцию, в 36 лет — Великую Отечественную войну, а на 75 году жизни наблюдал и приветствовал ввод войск в Афганистан. Есть, что рассказать.
И Захар Прилепин рассказывает последовательно: родился в семье недоказаков, недорусских, недосвоих. Учился в гимназиях, служил продинспектором. И слушал, наблюдал, впитывал. Пробивался в Москве, писал и публиковался. Завел семью, пошли дети и публикации, появились деньги. Помогал ходокам, колхозам, друзьям, вождям. Сторонился литературной номенклатуры и партийных их войн. Переписывался со Сталиным, Ягодой, Ежовым, Берией, Хрущевым, Брежневым. Писал передовицы в «Правду», «Известия» и «Литературную газету». Любил женщин, любил охоту, любил выпить. У него сталинские, нобелевские, ордена Ленина премии. Тиражи его книг исчисляются десятками миллионов экземпляров, как и зрители фильмов по его произведениям.
Одним из самых больных в восприятии эпизодов его жизни для меня стали 1937–1939 годы, аресты друзей писателя, доносительство местных донских партийцев и земляков, странная и кровожадная политика дельцов из НКВД. Погоня эта сегодня выглядит иррациональной — зачем советской власти избавляться от мощнейшего из своих певцов? Зачем здесь Троцкий, Бухарин и прочие… Не было тогда ни «Мемориала», ни ФБК, ни Amnesty International, поэтому Шолохов жаловался на местных властей напрямую Сталину. И тот не отказывал в помощи.
Описывать событийную канву легко — сложно и неумно пытаться копировать голос, тон, настроение эпохи, прожитой Шолоховым и описанной Прилепиным. Его биографический стиль близок к художественному, но только близок. Он проще, публицистичнее и теплее — Прилепин будто говорит об отце, отечестве, общерусской судьбе, а не о Шолохове. Он отталкивается от Михаила Александровича так же, как сам классик оттолкнулся в 1920-е годы от Мелехова, Листницкого, Аникушки и Деда Щукаря.
Отдельная упоительная для любого околофилологического сердца история — исследование конкуренции литературных объединений 30-50 годов, случайные промахи и попадания по генеральным линиям партии, коллективные «расстрельные» письма, бои передовиц. Мастера культуры реагируют на советско-финскую войну, на поглощение Польши, на смерть вождя, двадцатый съезд. Стекаются в оттепель.
Новая масштабная книга Прилепина — путешествие по прошедшему веку, поход по вешкам, которые стали историей совсем недавно. На 1076 страницах наша страна живет бурно, талантливо и быстро. Рождает смыслы, подвиги, надежды. Жаль, что у всего есть конец.
***
Судьба человеческая
Михаил Александрович Шолохов — один из любимых моих русских советских писателей, ещё со школьной скамьи, равно интересный своим высочайшим художественным мастерством и поучительной биографией, вместившей все бури и потрясения XX века. Впрочем, в случае с Шолоховым, как и другими великими мастерами, одно от другого отделить невозможно. Это подтверждает долгожданная тысячестраничная книга Захара Прилепина, ставшая одним из главных литературных событий этого зимнего сезона.
В книге можно выделить несколько основных тематических линий. Первая из них связана с вопросом о прототипах. В произведениях Шолохова сложно найти хотя бы одного вымышленного персонажа или событие, не имеющее реальной исторической основы. Огромное количество шолоховских родственников, соседей и знакомых выведены в его прозе под собственными именами, со свойственными им личностными и речевыми характеристиками. С детства отличаясь феноменальной памятью, Миша зачарованно наблюдал за происходящим, жадно впитывая мельчайшие штрихи и детали, и всё это, зафиксированное и преображённое в его сознании, нашло место на страницах его рукописей. Более того, у выдуманных им топонимов тоже были свои прототипы: Кружилин, Каргин, Плешаков, Рубежный и Вёшки, исхоженные Михаилом вдоль и поперёк, со всеми их узнаваемыми географическими и архитектурными приметами превратились в хутор Татарский в «Тихом Доне».
Поразительно, что остовом образа Аксиньи стала судьба матери писателя — Анастасии Даниловны. Она так же жила с нелюбимым мужем-атаманцем, который её бил (его тоже звали Степаном!), а затем вернулась в поместье, с хозяином которого у неё когда-то был непродолжительный роман (прямо как у Аксиньи с Листницким). Там на статную Анастасию обратил внимание незадачливый купец Александр Шолохов, который забрал её к себе. За это от него открестилась вся родня: ещё бы, живёт с чужой женой, да ещё бывшей любовницей барина! Вот и гадай, от кого из них она родила Мишку — незаконного сына невенчанных родителей? Потомка двух богатейших купеческих родов Моховых и Шолоховых, давших свою «общую» фамилию Мелеховым (Шолохов + Мохов = Молохов, впоследствии превратившееся в «Мелехов»). Незаконным разного толка завистники объявят Шолохова ещё не раз, пытаясь отобрать у него его детище — «Тихий Дон», вместивший всю шолоховскую родовую память.
Здесь мы подходим ко второму аспекту — вопросу о плагиате. Понимая, что у адекватного читателя, знакомого с биографией Михаила Александровича и её зеркальным отображением в его прозе, подобный вопрос в принципе возникнуть не может, ещё раз, вслед за Прилепиным, подчеркнём: полную несостоятельность подобных измышлений доказала авторитетная комиссия во главе с сестрой Ленина Марией Ульяновой, изучившая черновики писателя. Поражает логика этих злопыхателей: если умудрённые опытом, маститые литераторы не могут сочинить такого, то почему какой-то зелёный юнец вот так сразу смог? На многочисленных примерах Прилепин доказывает, что шолоховская писательская судьба, когда за ранним взлётом следовала послевоенная стагнация, а затем и вовсе полное молчание, показательна для многих литераторов его поколения, — как советских, так и зарубежных. Да и по темпам и объёму написанного он ничем среди них не выделяется.
Но почему-то только Шолохову, намеренно вырываемому из общего контекста, всё это до сих пор пытаются вменить в вину некоторые «изыскатели». Не желают понять, каким физически и морально надломленным человеком вернулся он к мирной жизни, — ходивший под смертью и выдержавший нечеловеческое напряжение в 30-х, переживший страшную своими последствиями авиакатастрофу в годы Великой Отечественной, потерявший любимую, воспетую им в образе Аксиньи мать, когда фашисты разбомбили их дом в Вёшенской… Как очень точно подмечает автор, постичь гениальность сложно, а объяснить, наверное, и вовсе невозможно. Да и опыта стремительно повзрослевший в самом эпицентре Гражданской войны «нахалёнок» Мишка понабрался столько, что иному за всю жизнь столько не пережить и не осмыслить.
В связи с этим необходимо остановиться на третьей теме — чекистской. Когда друзей Шолохова — Петра Лугового, Петра Красюкова и Тихона Логачёва (прототипов Давыдова, Нагульнова и Размётнова из «Поднятой целины») арестовали в 1937-м по агентурному делу под безобидным названием «Друзья», бесстрашный донец был единственным, кто «бомбил» Сталина письмами с просьбой вмешаться и разобраться. Сам ходил под смертью, но добился освобождения своих товарищей, готовый разделить их участь. А что он сделал для Андрея Платонова? Содействовал освобождению его сына, пробивал в печать его книги, доставал для него лекарства… Вот каким другом он был! Но это был далеко не последний «подкоп» чекистов под Шолохова: когда всесильный Ежов узнал о мимолётной интрижке писателя с его женой Евгенией Хаютиной, дело приняло по-настоящему смертельный оборот. И снова этот непотопляемый «татарчук» переиграл некогда «железного», а к тому времени уже во всех смыслах опустившегося наркома. Невероятная выдержка и хладнокровие!
Длительные и сложные взаимоотношения Шолохова со Сталиным — четвёртая тематическая линия книги, в которой вождь трудового народа предстаёт перед читателями совсем с иной стороны. Удивительно, но Сталин откликался на каждое письмо, каждую просьбу писателя о личной встрече. И он действительно каждый раз помогал: лично вникал в сложившуюся ситуацию, разбирался в происходящем и наказывал виновных, как бы высоко они ни сидели. Здесь, конечно, играл свою роль и тот факт, что Иосиф Виссарионович высоко ценил шолоховское слово, считая работу над каждой его книгой ответственным государственным заданием. Был ли другой такой человек среди лидеров мировых держав?
Наконец, пятый, один из центральных аспектов книги — Шолохов как заступник казачества и всего русского народа, негласный лидер «русской партии», охранитель национальной культуры и советской государственности от либеральной интеллигенции и прочих диссидентствующих «прогрессистов». С самого начала «слякотной оттепели» он поразительно чётко понимал, что
этому поколению уже не будут свойственны прежние, можно сказать — фронтовые представления об иерархиях и чести. <…> Сентиментальный, манерный пафос, возведённый в основной приём — и необычайная безответственность жеста: вот черты наиболее видных из тех, кто приходил на смену. Избалованные стадионной любовью «шестидесятники», не пережившие и десятую, а то и сотую долю прожитого Шолоховым и его поколением, выберут мерой весов себя. Позволят себе выставлять оценки тем, на кого должны были смотреть снизу вверх, намертво запечатав рты, полные трескучих речей.
С самого начала он поставил точный диагноз Солженицыну и иже с ним, — тому самому Солженицыну, что пытался впоследствии реанимировать давно забытые слухи о шолоховском плагиате в своей глупой брошюрке «Стремя „Тихого Дона“»:
Он — душевнобольной человек, страдающий манией величия. <…> Отсидев некогда, не выдержал тяжёлого испытания и свихнулся. Я не психиатр и не моё дело определять степень поражённости психики Солженицына. Но если это так, — человеку нельзя доверять перо: злобный сумасшедший, потерявший контроль над разумом, помешавшийся на трагических событиях 37-го года и последующих лет, принесёт огромную опасность всем читателям и молодым особенно.
К сожалению, патриарх советской литературы тогда не был услышан ни руководством Союза писателей, ни партийными вождями…
Незаконный сын русского купца и украинки с крепкими татарскими корнями (что нашло отражение в прозвище писателя — «татарчук»), он стал главным защитником и певцом казачества, выведя его на арену мировой культуры. Небольшой пятачок на Верхнем Дону, где развиваются события всех его книг, стал знакомым и родным для миллионов читателей по всему миру. В 1935 году Шолохов «пробил» организацию первого казачьего хора, а затем и театра, что стало началом масштабной государственной кампании по реабилитации казачества накануне Великой Отечественной. Будучи одним из первых лауреатов Сталинской премии в сто тысяч рублей, на второй день войны он перевёл их в фонд обороны, накинув сверху пятьдесят тысяч собственных накоплений. И его примеру последовали многие деятели искусства.
Если брать шире, Шолохов спас на своём родном Дону
не десятки, не сотни, а тысячи земляков от ссылок, арестов, голодной гибели. По шолоховской инициативе приняли поправки в законы об освобождении крестьян-колхозников свыше шестидесяти от налогов и поставок. Старики смогли отдохнуть наконец. Это не считая водокачки, электростанции, школы, театра, тысяч рублей розданных, подаренных, потраченных…
К совсем ещё молодому Шолохову шли за советом, помощью, защитой, справедливостью… По свидетельствам подолгу гостивших у него товарищей, поток просителей не прерывался, и для каждого он делал всё, что мог. И так почти до самых последних дней.
Он был необычайно щедр. Он был отзывчив. <…> Он медленно обращался в маревный донской воздух над степью, в серебро донской воды. И стал ими…
***
Только что прочёл «Шолохова Незаконного». Спасибо и собственно за книгу, и за жизненную позицию. Она очень близка мне.
Книга архиполезная: многие события и исторические лица, замыленные версиями, мнениями, мифами, враньём, становятся яснее, словно наводится резкость и расходится туман; понимаешь мотивации и необходимости тех или иных неоднозначных судьбоносных решений; история из разрозненных фактов, дат и имён сплетается в единое полотно.
Шолохов, действительно, столп, часть опоры, на которой зиждется нация. Он — краеугольный, наравне с Пушкиным и Толстым. Безусловный гений!
Очень интересно про разлом «восток-запад» и откуда нарисовался либеральный нарратив, от которого, честно говоря, уже тошнит. Словно пазл собрали.
За Солженицына особое спасибо! Как говорится, что и требовалось доказать. Всегда с души воротило. Теперь понял — не зря.
Здоровья Вам и Вашим близким! И удачи!
Раз уж пишу, ещё одно огромное спасибо за то, что Вы пишете о музыке. Сам музыкант, у самого болит сердце по этому поводу. Моя бы воля, я б Вас министром культуры сделал. Если вдруг предложат, не отказывайтесь!
***
Захар! Вам здравия и благоденствия! Но я увидел возможность отвесить Вам низкий поклон за Ваш невероятный труд «Шолохов. Незаконный»! Если бы я не знал, что это сделал один человек — Вы — я бы решил что это труд большой лаборатории, а то и института истории литературы!!! К сожалению, мы не всегда имеем возможность поблагодарить артиста за роль, вокалиста за исполнение партии в опере и т. п. — пока-то найдёшь доступ к личности! Потому и пишу здесь — вдруг, прочитаете! Ваша книга — это что-то невероятное по объёму материала и охвату эпохи… особая признательность за подробное описание общения Шолохова со Сталиным. Это не только раскрывает уровень значимости Шолохова как личности, но и по новому «высвечивает» самого Сталина. Я сам 45-го года рождения и потому «Тихий Дон» и «Поднятая целина», как и другие шолоховские тексты и фильмы по ним («Судьба человека», «Они сражались за Родину») что называется — в крови… Да, конечно, и Ваши «Уроки Русского», и Ваша многогранная жизнь — просто не одну жизнь вместившая уже и дай Вам Бог ещё много и много! Всё это удивительно. Но то, как Вы представили нам заново истинно великого Человека и Художника — за это особо в землю кланяюсь! Живите долго и плодотворно!
***
Потрясающе! Хотел найти в русском языке слово, сильнее выражающее эмоции от этой книги и не нашел! Закрывая книгу, жалел о том, что она так быстро прочиталась!
***
С огромным интересом прочитал блестяще написанную Вами книгу «Шолохов. Незаконный». Могу смело утверждать, что получилось великое потрясающее произведение о гениальном советском русском писателе. М. А. Шолохов, как и Вы, человек рязанских кровей, выходец из края, который всегда славился незаурядными людьми.
Желаю Вам скорейшего выздоровления и, конечно, новых литературных подвигов и больших успехов в политической жизни нашей любимой Родины.
С искренним уважением,
Чибирев Владимир Михайлович, 1941 года рождения
***
Монументальная работа! Огромная книга, даже больше по объему, чем та же «Обитель». Книга великого русского писателя о великом русском писателе. Не любитель биографий, но интересуюсь русской историей, в частности, революцией и гражданской войной. Ну и личность Шолохова впечатляет — человек прошел две войны, стал Нобелевским лауреатом и написал несколько гениальных романов.
***
Открыв новинку, увидев знакомый стиль (а опыт написания биографий в старейший российский книжный проект у Захара Прилепина немалый), могу сказать: и эта книга имеет все шансы стать одним из самых успешных жизнеописаний. И да, снова надо отметить, что прилепинский труд очень хорошо дополняет книгу Валентина Осипова, вышедшую в той же серии полутора десятилетиями ранее. Но если Валентин Осипович Осипов делал первые попытки навести порядок в шолоховедении, то Захар Прилепин даёт на многие вопросы ответы настолько аргументированные, что не остаётся ни тени сомнений: жизненный путь автора «Тихого Дона» исключительно уникален. И никто кроме Михаила Александровича не смог бы написать столь пронзительную вещь, пронеся её, по сути, через всю свою стезю… В соответствии с действующим российским законодательством на книге стоит знак «16+». Отчасти это объяснимо: до литературы такого рода, в общем-то, надо дорасти. И всё-таки… Чем раньше начать приобщать молодёжь к культурным ценностям, истории и настоящей литературе, тем больше шансов, что эти усилия принесут достойные плоды — в том числе гораздо быстрее чем мы полагаем. Поэтому новая книга Захара Прилепина должна быть не только в широкой продаже, её, по идее, надо и в школьные библиотеки рассылать. Благо, во внесерийном формате она уже тоже выпущена, причём в нескольких вариантах…
***
Отлично сделано и по форме, и по содержанию. Всемирно известный писатель предстаёт с новых сторон.
Автору скорейшего выздоровления и новых успехов в творчестве.
***
Очень увлекательная книга. В школе надо к обязательному прочтению!!!
***
Книга написана с большой любовью к писателю. Купила после того, как прочитала книгу Захара о Есенине. Очень много интересных фактов об истории создания и действующих лицах «Тихого Дона», становлении Шолохова, как писателя.
Советую прочитать, несмотря на внушительный объем книги.
***
Шикарная книга. И по оформлению, и качество бумаги. Может не очень удобно по размеру, тяжеловато держать в руке. Но содержание перекрывает все недостатки. Я в восторге, всем советую прочесть. Скорейшего выздоровления Захару Прилепину.
***
Покупала сыну. Говорит, открыл для себя Захара Прилепина. Книга очень интересная, много фактов из жизни Шолохова. Спасибо автору и издательству!
***
Увлекательнейшая книга!!! Муж в восторге РЕКОМЕНДУЕМ!
***
Любимый современный писатель, очередной его шедевр.
***
В основном читаю книги на Mybook, но такую книгу захотелось иметь в бумажном варианте. Это же Захар Прилепин!
Издание прекрасное. И подарить не стыдно, и себе, любимому, купить не грех, и Захара поддержать просто необходимо. Тем более, после «Обители» и «Санкьи» я его поклонник.
***
Не оторваться. Потрясающая судьба, хорошо написанная биография.
***
Великолепная книга! Редкая из современной прозы, оставляющая такое впечатление.
***
У Захара Прилепина все книги достойные, а эта особенно.
***
Наверное, никто так не любит и не знает русскую литературу 20 века, как Захар Прилепин! Его трепетное и уважительное отношение ко многим забытым, к сожалению, именам вызывает мое искреннее восхищение. Поэтому с особым нетерпением я ждала эту биографию. Сколько труда и любви вложено в нее. Сколько лет работы! Низкий поклон автору! И огромная благодарность, что в очередной раз донес до нас историю о нас самих, о нашей стране. Написано фирменным стилем автора, очень увлекательно, видна скрупулезная работа по изучению источников и любовь к литературе Шолохова. Поначалу тяжело от обилия имен. Но к 150 странице уже легче. Это для тех, кто не читал биографию Есенина.
***
Читается как детектив. Титанический труд автора по поиску и сверке событий жизни и «Тихого Дона».
***
Считаю, что в моей библиотеке появилось новое литературное достояние мировой классики. Прилепин — это современный русский классик, источник Правды об истории России в мире.
***
Давно не получал такого удовольствия от чтения. Впечатлён объемом работы Захара. Читать интересно. Много нового узнал и о Шолохове и об эпохе и о стране. Получил колоссальное удовольствие, жаль, что книга закончилась.