Захар Прилепин: «Патриотической культуре нужны свои институции»

Писатель и общественный деятель рассказал «Культуре» о том, почему «нелиберальному» культурному контенту даже в наши дни сложно пробить себе дорогу.

— Захар, тут на днях кто-то в шутку предложил ввести в наш Совбез «специалиста по культуре». Шутки шутками, а мне идея кажется здравой. Знаете, я вот часто слышу от знакомых, которые общаются с чиновниками высокого уровня, те реально не понимают, почему эта самая культура важна, для них это просто какие-то «развлечения, досуг». Потому, конечно же, они также не понимают, что проблемы наши нынешние во многом от такого непонимания, что это категория системообразующая, что от нее зависит, какое у нас, скажем так, «качество сограждан». В Грузию они побегут или будут работать на победу. Воровать будут без конца государственные деньги или создавать на них что-то полезное. Так вот, вопрос. Как бы вы такому чиновнику, вершителю наших судеб, смогли в нескольких предложениях, так сказать на пальцах, объяснить, почему культура важна?

— Конечно, я могу объяснить, но подействует на реальность это только в одном случае: если будет прямое указание нашего главнокомандующего. Он скажет: нам культура нужна, нам нужны поэты, писатели, нам нужен умный глубокий кинематограф. Тогда они скажут: конечно, мы тоже всегда так думали, и начнут работать. Пока этих слов не произнесено, ничего происходить не будет. Понятно, что любая нация, государственность, любой народ — это сумма культурных достижений в первую очередь, не спортивных, даже не экономических. Если мы берем Францию, Германию, Британию, любую великую цивилизацию, Китай, Россию — сразу это Пушкин, Чайковский, Достоевский, Толстой, это и есть образ мыслей нации, высшие достижения, она через эти имена осознается. Даже когда выбирают «Имена России», это любой чиновник знает: из первой десятки четыре писателя, четыре полководца, один музыкант и еще кто-нибудь, Ломоносов, который сразу все, и поэт, и ученый. Они все это знают, просто они работают с ближней перспективой, они не работают в долгой перспективе: ну поэзия, литература, когда это еще напишется, как это слово отзовется, совершенно непонятно. Они в отличие от императорской России и советских вождей не мыслят будущим, что мы выстроим цивилизацию и она у нас будет, они мыслят совершенно иным образом. Тут надо систему мышления менять, объяснять совершенно ни к чему, им в данном случае можно только приказать.

То есть если и можно что-то поменять сейчас, то только с точки зрения СВО, которая вполне себе близкий горизонт? Создавать в обществе некую культурно-медийную атмосферу определенной направленности? Может, в перспективе это и приведет к смене прежней культурной парадигмы?

— Да, мы создаем эту самую атмосферу, и, слава Богу, к этому подключилась Маргарита Симоньян, человек с очень большими возможностями… Но суть в том, что нам нужны в первую очередь институции, не атмосфера. Вот этой осенью Театр Ермоловой пытался поставить спектакль, где из 25 поэтов 23 были радикальные противники СВО. Вот они то с этой стороны зайдут, то с той, то намек, то какая-то пьеска с тройным смыслом. У них для этого есть все институции, сто театров, сто арт-площадок, сто издательств, все у них для этого есть. А у нас, наводящих легкий шум, нет практически ничего, кроме любви к Отечеству и личного заряда. Потому что ни Алексей Джанго, ни Анна Долгарева, ни Игорь Караулов не вписаны ни в какие институции. Именно этот факт вызывает у тех самых больших чиновников вопрос: а кто вы, собственно, такие? Тем же, кто в этих институциях сидят, никакая новая реальность и культура не нужны. Во время Великой Отечественной войны 42 тысячи артистов участвовали во фронтовых бригадах, а сейчас условно 42…

Вы, кажется, продвигаете идею своего рода «культурных комиссаров», которые бы «присматривали» за разными культурными направлениями?

— Слово «комиссар» многих сразу начинает отпугивать… Назовите иначе. Вот в Белоруссии после мятежей сделали инспектора по воспитанию или по политической пропаганде при каждой крупной организации, институции, они мешают, конечно, периодически, требуют какие-то отчеты, но в кризисный момент это необходимая вещь.

А кого сделают этими самыми комиссарами? Вы же хорошо представляете, каков портрет нашего среднего чиновника. А это должны быть люди умные, горящие идеей.

— Можно поручить это Народному фронту, я составлю им таких замечательных управленцев по культуре, которые сложность и эстетизм привнесут в эту работу, их не так много надо, все зависит от того, кому поручить.

А может быть, просто создать альтернативный «идейный» центр, если государство к этому не готово, который будет производить альтернативный контент?

— Это громко звучит, но все бессмысленно. Ну есть центр альтернативный, Изборский клуб, который производит контент, ну что с ним сделаешь? Есть контент, а есть сто спектаклей, сто площадок, сто выставок, сто телепрограмм, вот это работает. А Изборский клуб создает контент, это называется: идите, ребята, вон туда за детский столик, создавайте там контент, приносите нам, а мы посмотрим. Если нет институций, площадок, телепрограмм, радиоточек и государственного финансирования, это все ерунда. Мне люди пишут в соцсетях: что ты критикуешь, создай собственную радиостанцию, собственный телеканал и делай не так, как они, что такого-то? Это просто непонимание контекста.

Эта система держится во многом не только на госфинансировании, а еще на личных связях, где все поддерживают друг друга, потому что как-то идейно связаны.

— Они безыдейно связаны…

Ну там идея, что «мы хотим комфортно и беспроблемно жить как нам нравится, причем на деньги государства». Они всячески поддерживают друг друга на личном уровне просто по принципу «свой-чужой». Почему бы тем, кто имеет противоположные взгляды на жизнь, не перенять это полезное ноу-хау…

— Это как у Толстого: почему бы всем хорошим людям не объединиться?

Вот вы же с Поляковым публично и долго ругались из-за МХАТа, хотя он тоже один из лидеров патриотического движения…

— Поляков написал тысячу постов и выступлений по поводу меня, я ни одного. Я никаких пьес у него не снимал, это вопрос к Боякову… Вопрос вообще в другом. Объединяться могут только люди, которые имеют те или иные формы присутствия в государственной культурной политике. На низовом уровне все эти объединения бессмысленны, мы можем сколько угодно объединяться, это все ерунда, клуб по интересам, садимся и разговариваем. Во власти нет таких людей, нам не с кем объединяться. Они к нам хорошо относятся, но не больше. Я говорю: дайте одну институцию, мы будем конкурировать с 99 другими институциями, один музей, театр, одно здание… У нас отличная команда. У них как только начинается митинг и концерт за Крым, Донбасс, они зовут мою группу. Я с 2014 года их собирал, пестовал, устраивал фестивали, есть два фестиваля, в Воронеже и Подмосковье, но это не институции, просто два фестиваля. И вот вопрос к нашим чиновникам — если вы зовете этих людей, то дайте нам что-нибудь, какую-то постоянную площадку. Нет, не собираются даже. Поэтому еще раз — все это объединение «патриотической культуры» может существовать только на базе государственной институции, все остальные объединения совершенно бессмысленны.

Какая-то обреченность в чистом виде.

— Нет, это констатация факта. Но мы не сдаемся, более того, мы видим свою востребованность государством, вот у нас был концерт на Красной площади, 50% выступавших — мои люди, а остальные — которым денег дали, они с «Голубого огонька» плавно переплыли в патриоты, они до 2022 года даже не знали, что война на Донбассе идет, а теперь вот патриоты… Программа у Эрнста была, четыре выпуска, тоже состояла почти вся из людей, которых я собирал. Они на это реагируют, когда им надо, но, не знаю, в силу каких причин, не хотят, чтобы мы появились в конкурирующем поле. Вот МХАТ появился в конкурирующем поле — его вместе долбили и либералы, и патриоты. Но что бы о МХАТе ни говорили, он сделал самый кассовый спектакль позапрошлого года — «Лавр». И «Женщины Есенина» были бы самым кассовым спектаклем прошлого года, рецензируемым, самым шумным, ярким — а чтобы этого не было, раскатали МХАТ по бревнышку, и теперь вот все нормально…

Депутатское объединение ГРАД, которое пытается играть роль цензора на нашем культурном поле, это ваше детище?

— Я не имею прямого отношения к ГРАДу. Они читают мои блоги, я был на одном круглом столе, и этим мое участие ограничилось, я не координирую их работу, не составляю их запросы. Конечно, я знаю этих людей, в чем-то они «пережестили», но по сути их работа — это показатель иммунитета государства: оно не лежит как полутруп, на котором сидят кровососы и из него сосут, оно шевелится, вяло сгоняет их с себя, дрыгая ногой. Как ситуация обстоит на самом деле? Замечательный актер Тесля съездил на Донбасс, вернулся, а ему говорят: все, больше в сериале у нас ты не играешь. Те, кто ему это сказал, они же часть институции, а мы Теслю поддержали, написали запрос. А они про нас — негодяи, написали донос! Заклеймили и продолжают сериал снимать на государственные денежки, это же прекрасная ситуация, при этом у наших оппонентов вид нравственного превосходства: мы занимаемся искусством, а они доносами. Это такая степень подлости, что уже смешно…

Мне вот глава Союза писателей Николай Иванов рассказывал, как им отказали в презентации книжки стихов про Донбасс на фестивале «Красная площадь». Чиновники отказали.

— Всем отказали, там есть конкретные люди, которые этим занимаются. Почему так происходит? Государство пребывает в определенной шизофрении, потому что сам смысл созданных когда-то институций противоречит СВО. Это либерально-буржуазные институции западнического толка, они изначально для другого созданы: чтобы никогда не было СВО, империи, завоеваний, Суворова и Сталина. А их заставляют: давайте вы будете работать на войну, на героев, на победы. Они в принципе не могут перестроиться. Наш президент, он по форме мышления либерал-западник, он создавал эту сложную систему огромную, надеясь на то, что она рациональна; если этой системе будет что-нибудь угрожать, она сама быстро перестроится, олигархи перестроятся, либеральные театры и телеканалы и будут давать другой контент, потому что они же хотят, чтобы существовало государство, из которого они сосут все соки. Но дело как раз в том, что они не хотят перестраиваться, они готовы свою огромную матку, из которой они сосут всю кровь, утопить, уничтожить и почему-то надеются, что после этого выживут и будут сидеть на другой матке и так же сосать.

То есть только смена самой системы что-то даст?

— Мне часто люди пишут — объединяйтесь с Михалковым, бегите, спасайте… Они не понимают, что такое система как таковая. Там тысячи чиновников, прописанный аппарат. Бюджет, управление, взаимодействие, это огромная машина. И что мы с Михалковым, взялись за руки, побежали и ударились головой о бетонную стену? Да, нужны только системные решения… И так было всегда у нас в стране. Для товарища Сталина, для царей было важно, что там у них Пушкин, Шолохов, они серьезно к этому относились, а сейчас хоккей, теннис, ну еще какие-то там на заднем ряду сидят литераторы, музыканты… Как они воспринимают этих самых музыкантов? Те приходят к этим чиновникам на корпоратив, и отношение такое же: это люди, которые поют мне на корпоративе, они не реализуют смыслы, просто поют мне за деньги.

С музыкантами понятно. Вопрос про литераторов. Вы успешный писатель с антилиберальными взглядами. Но это скорее исключение в нашей современной литературе и на нашем рынке, где существует фактическая монополия одного-единственного издательства и его селекционная политика… При этом в стране нет ни одного более-менее крупного издательства государственного, которое бы издавало художественную литературу. Может, надо начать как-то лоббировать этот вопрос? Вот вам и площадка для «новой культуры»…

— Это было бы прекрасно, но, если данную инициативу препоручить некоторым писательским институциям, в итоге соберутся толпы боевых графоманов, которые «заколебают» весь процесс своими сочинениями. У нас есть сильнейшие русские патриотические писатели, Михаил Тарковский, Василий Авченко, у нас есть очень сильная патриотическая поэзия, но она опять же не является частью этих самых писательских институций. Это сложный вопрос, я всецело за, нужно государственное издательство и нужна очень точная работа. У нас при советской власти лично товарищ Сталин этим занимался, и, что бы ни говорили, у него был очень хороший вкус, первая Сталинская премия 40-го года, там Шолохов, там Алексей Николаевич Толстой, там Сергеев-Ценский, он просто взял по сути трех «попутчиков», хотя Шолохов был членом РАППа. Сталин сдвинул Павленко, Киршона и дал тем, кто по гамбургскому счету были самые лучшие писатели той поры. То же самое в поэзии, невзирая ни на что, все равно Твардовский, Исаковский, Пастернак… Конечно, были эксцессы, но он вручную создавал эту иерархию.

Сегодня, как шутят в интернете, вся надежда на вас и на Маргариту Симоньян…

— Да, мне тоже пишут — у тебя есть все возможности, что же ты ничего не делаешь? Я людям пытаюсь объяснить, что у меня на самом деле ничего нет, фракция в Госдуме, моих четыре депутата, а всего там четыреста…

Большевики тоже начинали с четырех депутатов в Госдуме.

— У них была еще боевая организация… Нет, реально они начали что-то менять только после того, как взяли власть.

 

Петр ВЛАСОВ
Газета «Культура», 28.10.2022