ЗАХАР ПРИЛЕПИН: «ЗАНИМАЛСЯ, ЧЕМ НИ ПОПАДЯ... И НЕ ДУМАЛ ВОВСЕ, ЧТО СТАНУ ПИСАТЕЛЕМ»
За три года – три больших книги: «Патологии», «Санькя», «Грех». Каждая обласкана премиями, а он сам – вниманием критики.
Про таких, как Захар Прилепин, говорят «стремительно ворвался в русскую литературу»... Правда, многие столь же стремительно русскую литературу и покидают. Но это не о нём...
- Какую вашу книгу вы любите больше других?
- Наверное, всё же последнюю – «Грех». Она составлена из крайне разнородного материала, который, как ни странно, органично соединился, и так я смог высказать всё, что меня волнует по самым разным темам. Ну, и потом я писал её, уже будучи более взрослым.
- А следующая книга будет, значит, ещё серьёзнее?
- Следующая будет уже вот-вот – «Ботинки, полные горячей водкой»…
- Водкой?
- Да, а что?.. с водкой очень многое связано в нашей жизни.
- Экстравагантное название.
- Это бывает. Вот, например, у Эдуарда Лимонова – «Укрощение тигра в Париже», хотя тут, конечно, есть калька, я думаю, с «Последнего танго в Париже», ну или «История его слуги» – тоже Лимонова. В данном случае уже сделала кальку с него Авдотья Смирнова, написав «Дневник его жены»,– замечательный, кстати, сценарий.
- И вы считаете, что такие допущения, как в «Дневнике его жены», возможны? Столь вольная интерпретация жизни Бунина, который и сам-то жил ещё совсем недавно, да ещё даже живы люди, которые его знали. И умер он вовсе не в поезде, а в своей постели, дома, в Париже, на рю Жак Оффенбах…
- Досконально точно невозможно проникнуть в писательский мир. Никогда. Невозможно его передать. Душа – хаос. Мне кажется, что самое главное, невидимое глазу, Смирнова передала.
- Но должны же быть какие-то табу?
- Ну вот, например, такие допущения, как показано в фильме «Есенин» семейства Безруковых – да, это нельзя. Потому что опорочен ряд невинных людей, которых авторы фильма прямо обвинили в убийстве Есенина. Это чудовищно. Тем более что их потом перестреляли в годы большого террора. Такое недопустимо… Но ведь и Лев Толстой писал о Наполеоне, об Александре Первом – и это тоже были допущения. Так что, что касается Бунина… Вот если бы написано было – или показано – что Бунина убил Алексей Толстой…
- А кто ваши читатели?
- Жена моя.
- Ну, в этом-то не стоит, наверное, сомневаться.
- Круг разный, даже очень – от школьников до людей, которым, ну, скажем, лет 65. Это военные, это те, кто прошёл «горячие точки», это те, кого волнуют человеческие страсти…
- А к критике вы прислушиваетесь?
- Я прислушиваюсь к самому себе.
- Ну, вот вас уже и с Горьким сравнивают, а кто вам близок из писателей?
- Многие, и из разных эпох: и Шолохов, и Леонид Леонов – особенно. Из западных – Генри Миллер, Чарльз Буковски.
- А из современников?
- Я уже называл Лимонова, ещё – Проханов. Мне интересны писатели и люди, активно потребляющие реальность.
- И вы не считаете Проханова экстремистом?
- Приведите мне пример его экстремизма… Видите ли, я ведь хорошо знаю Проханова, хорошо знаю вообще такого рода людей… Они по-человечески добры, тактичны, остро понимают божественную природу человеческой души.
- Вы занимаетесь политикой, журналистикой, у вас хорошее филологическое образование, наконец, вы пишете книги – кто же вы в первую очередь?
- Ну, уж никак не филолог. Конечно, писатель.
- Но почему же вы не стали сразу после окончания университета писать? Почему работали грузчиком, пошли воевать в Чечню, где вас ведь и убить могли? Вы что – авантюрист, герой байронического склада, современный Печорин?
- Так я и не думал вовсе, что стану писателем. Я занимался чем ни попадя. А Чечня и прочее – так уж жизнь сложилась, и не у меня одного. И никакого авантюризма тут вовсе нет. Всё очень просто. Надо было как-то жить. Да и не знаю я, есть ли такие авантюристы в чистом виде вообще, с байроническим, как вы говорите, представлением о жизни. Вот я помню, мы в Чечне анкеты всякие заполняли, великое множество, и один контрактник ответил очень неплохо на вопрос: «Зачем пошёл в Чечню?» – «Попробовать собачьей жизни».
- Вы ехали в Чечню зарабатывать на жизнь?
- И это тоже, я не скрываю.
- Сегодня вы уже так знамениты, а в столицу всё не переезжаете...
- А зачем?.. Мне тут, в Нижнем, хорошо. А в Москве один морок, суета одна, все силы там растратишь впустую – физические и духовные. Я провинциал, который чувствует себя совершенно уверенно в любой столице.
- А удовольствия как же – театр, кино, светское общество, наконец?
- Светское общество – могу и в это поиграть, иногда даже забавно. Люблю выйти куда-нибудь с женой. В кино я не был лет 25… А, нет, вру, видел «Матрицу» несколько лет тому назад. Но у меня зато есть любимый фильм…
- Какой?
- «Сердце ангела».
- Любите мистику?
- Это не просто мистика. Ну, или – хорошо – это мистика, но как у Гоголя. Фильм куда сильнее, кстати, одноимённого романа. Мне интересно, как в картине Алана Паркера показан принцип взаимодействия между Небом и душой человеческой.
- А сами не хотели бы сняться в кино, сегодня ведь многие пробуют себя в самых разных жанрах?
- Да нет, что вы! Талант нужен.
- А ваши книги можно экранизировать?
- Вот собираются в театре поставить…
- На жизнь вам хватает?
- Непросто, но хватает. Всё-таки трое детей в семье. Старший – Глеб – книг прочитал уже больше, чем я, наверное.
- Вы – верующий человек?
- Да. Я опытно убеждался в существовании Бога.