Захар Прилепин. Восьмерка
Еще года два назад Захара Прилепина все любили и никто не ругал. По двум причинам. Ну, во-первых, он писал прекрасную прозу. Пусть она вся строилась на одном эффектном приеме — противопоставлении замечательно светлого главного героя и действительности, которая в России неизменно ужасна, но зато этим приемом Прилепин владел так, что клал на лопатки самого сурового и зловредного критика
Во-вторых, потому что обществу нужно же иметь компромисс по поводу хотя бы одной фигуры, и Захар оказался самым удачным кандидатом. Талантливый, обаятельный, умный, компанейский, вежливый, нацбол, но умеет себя вести, почвенник, но не обижает либералов, участвует в «маршах несогласных», но не входит в черные списки на телевидении, и еще раз подчеркнем — талантливый. Тут удачно соединились объективные и конъюнктурные факторы. Заслуженно соединились.
В какой-то момент Прилепина стали поругивать и справа, и слева, и из либерального лагеря, и из патриотического, а главное — сам Прилепин, как человек, повторюсь, очень умный, понял, что нужно что-то делать дальше. И стал экспериментировать. Книга «Восьмерка» имеет подзаголовок «Маленькие повести», хотя на самом деле одни тексты сборника ближе к рассказам, другие — к коротким романам.
Главная особенность — здесь нет положительных героев. Нет того света, который исходит от героев «Греха», «Ботинок, наполненных горячей водкой», «Саньки». Иногда появляются какие-то проблески светлого вроде таких чудесных пассажей: «Казалось, счастье подступило так близко, что можно задохнуться. Еще сутки после разговора я чувствовал к телефону почти человеческую нежность, словно он тоже был — при чем». Но в остальном темно.
Прилепин меняется. Это очень хорошо, что один из лучших современных русских прозаиков решил выпустить следующую версию самого себя. Но новая прошивка пока еще глючит. Что-то получается очень круто, например всяческий экшен, драки и побоища, которыми наполнена заглавная повесть сборника, а что-то — не очень. Не вяжется новый образ со старым языком. Будем ждать следующего обновления.
Константин Мильчин, "Русский репортер" - 18 апреля 2012