Иванченко Валерий

Прилепин З. "Санькя: Роман"

Издательство: М: Ад Маргинем; 2006, 368 стр.

Серия: Вне серии

Идеология инстинкта

В нынешнем месячнике наивной литературы роман Прилепина, как это ни удивительно, стоит в паре с минаевским "Духlessом". Они не противостоят, а идеально дополняют друг друга, как уравновешиваются две ипостаси (и два романа - один про Чечню, другой -этот) самого писателя Прилепина - омоновца и национал-большевика. Пока менты и нацболы метелят друг друга, но рано или поздно начнут с удовольствием мочить накокаиненных "топ-менеджеров".

Литературно Прилепин искушенней Минаева, филолог все-таки, второй роман. Но выглядит его проза много проще, строже, сдержанней, и это сознательный выбор. Это не исповедь, не откровение, но социалистический реализм. В наше время термин не привязан к общественному строю, просто - к общественной значимости. По Горькому, автору революционного романа "Мать", это "реализм людей, которые переделывают мир".

"Санькя" - это роман о современных революционерах-партийцах. Историческая реальность, как у Проханова, несколько параллельная, поэтому имена другие, хотя прототипы не скрываются. НБП - "Союз Созидающих", Лимонов - Костенко. То же метание яиц, тот же захват башни в Риге - клоунады, за которые ломают кости и дают большие срока. Только у нас невозможно вылить майонез на голову президенту, у нас не убивали этих парней системно, а они в ответ на террор не захватывали с оружием администрацию и не принимали смертельный бой. Это футурология пока.

Рассказывая об экзотическом культурном сообществе, трудно пройти между двумя крайностями - насмешкой и пафосом (Минаева, скажем, мотает от одной к другой, как маятник). Прилепин этих опасностей избежал, потому что он - умный. Да и его герой не тупей "топ-менеджера", хотя нищ, неприкаян и Уэльбека не читал. Он в состоянии осмыслить и высказать суть своего дела. После того, как фээсбешники, выпытывая показания, забивают его почти до смерти, он отлеживается в больнице и там беседует с соседом по палате Левой, евреем. "Ты можешь сформулировать вашу идею? - все допытывается тот. - Сколько можно кормить эту ненасытную "русскую идею" своими детьми!". А "Санькя" объясняет, что никаких идеологий давно нет.

"В наше время идеологичны инстинкты. Моторика! Ни почва, ни честь, ни победа, ни справедливость -ничто из перечисленного не нуждается в идеологии! Любовь не нуждается в идеологии. Все, что есть в мире насущного, - все это не требует доказательств и обоснований. Сейчас насущно одно - передел страны, передел мира - в нашу пользу, потому что мы лучше. Для того чтобы творить мир, нужна власть - вот и все. Те, с кем мне славно брать, делить и приумножать власть, - мои братья. Мне выпало счастье знать людей, с которыми не западло умереть. Я мог бы прожить всю жизнь и не встретить их. А я встретил. И на этом все заканчивается. Это - предельная ясность".

Прилепинские герои не смешны, потому что они настоящие и в поступках своих руководствуются чувством настоящего. Это такой ответ минаевской "Повести о ненастоящем человеке". И что интересно, герои обоих романов встречаются. У Минаева это скорее всего происходит на станции, куда электричка привозит фрустрированного менеджера, вспомнившего голозадое детство. А у Прилепина они сталкиваются в темном дворе. У одного - "розочка", у другого - толстый бумажник. "- Отдам, - ответил мужчина, как показалось Саше, спокойно... Столько денег Саша никогда не держал в руках, и даже не догадывался, что люди могут носить такие суммы в кармане. Зачем, собственно?" Он поделил деньги на три части. Одну часть отнес брату севшего друга. "Это общак. Купи себе куртку и берцы - Нега велел. На остальные посылки ему отправляй". Другую часть решил матери отдать, не все сразу, чтобы не пугать. Остальные спрятал - не для себя, а так, на будущее. О том, что не для себя, - даже не думал, они не нужны ему были. Будущее не заставило себя ждать.

"Саша отложил автомат, взял мегафон и встал у окна в полный рост.

- Я, Саша Тишин, считаю вас подонками и предателями! Считаю власть, которой вы служите, - мерзкой и гадкой! Вижу в вас гной, и черви в ушах кипят! Все! Идите вон! - и швырнул мегафон в окно".

А теперь сравните последние фразы романов. У Минаева: "мне почему-то очень хочется верить, что этот огонь никогда не погаснет...". У Прилепина: "все скоро, вот-вот прекратится, и - ничего не кончится, так и будет дальше, только так".

И, ей богу, посвящение "поколению тридцатилетних" у Минаева уже не выглядит таким уж высокопарным.

Книжное обозрение

Купить книги:



Соратники и друзья