Лилия МУХАМЕДЬЯРОВА
Автору надо уметь торговаться
Захар Прилепин советует искать баланс между духовностью и коммерческим успехом
Молодого писателя из Нижнего Новгорода Захара Прилепина часто сравнивают с его земляком - главным пролетарским классиком российской литературы Максимом Горьким. Пепел классовой борьбы также стучит в сердце героя его книги «Санькя». Но вальяжная и сытая публика неожиданно приняла роман с симпатией: он вошел в шорт-листы сразу двух престижных литературных премий - «Национальный бестселлер» и «Букер». Помимо этого в багаже 31-летнего Прилепина - служба командиром отделения ОМОН на двух чеченских войнах, активное участие в политике, работа редактором местных изданий и трое детей.
- Вы задумывались, чем вызван ваш литературный успех?
- Если говорить о первой книге, то роман «Патологии» в финансовом смысле был более-менее успешен. Он выходил в нескольких журналах, дважды за два года переиздавался. Проданы права на экранизацию и на издание в нескольких европейских странах.
Успех второго моего романа - «Санькя» - я никоим образом не просчитывал, да я и не умею этого делать. То, что эта книга скоро будет переиздаваться в третий раз, значит только, что я выдал живой, злой материал, интересный, но и многих пугающий. Там есть радикальная политика, есть оскал, бешенство, раздражение, отчуждение, воплощенные в форму романа. Такого текста еще не было. Я лишь заполнил некую пустоту, где был сквозняк.
- Ваша биография, политическая и журналистская деятельность говорят о том, что вы любите и работать, и жить. Но возможна ли писательская деятельность в чистом виде? Может ли писатель в России существовать безбедно?
- Безбедно существующих писателей, в моем представлении, человек десять-двадцать. Все их имена на слуху (если, конечно, говорить о серьезной литературе). Скажем, Александр Солженицын, Фазиль Искандер. Их писательская деятельность возможна во все времена и, думаю, прибыльна.
Но вообще, основные деньги идут от продажи прав на издания за рубежом, от экранизаций; хорошо платят за сценаристскую работу - здесь счет идет на десятки тысяч долларов.
Тем не менее, состояние весьма среднего бизнесмена в России с состоянием вполне серьезного писателя почти не сопоставимо. Бизнесмен богаче. Ну и достаток серьезных писателей и производителей одноразовой беллетристики - тоже вещи весьма далекие друг от друга. Скажем, Маринина с Минаевым вдвоем зарабатывают больше, чем весь корпус живых русских классиков разом. Странная ситуация, да? Маринина - миллионер, а великолепные русские писатели Юрий Бондарев и Борис Васильев за переиздания своих книг получают, думаю, по двести-триста долларов.
Молодые писатели тоже, как правило, получают копейки. Права на издания выкупаются за 10, 15, 20 тысяч рублей. Договоры кабальные, и ничего с этим не поделаешь.
Что касается меня, то я жил бы (достаточно скромно) исключительно на писательские доходы, зарабатывая на своих книжках тысяч десять долларов в год. Но у меня большая семья. Пятеро домочадцев заставляют думать о посторонних деньгах, в том числе о журналистских заработках.
- Вы говорили, что специально не стремились к успеху, не делали ничего, чтобы литературная жизнь сложилась. Получается, искренность может легко конвертироваться в рубли?
- В рубли может конвертироваться легкое, бездумное отношение к любому успеху.
Любое непомерное душевное рвение и натужное старание - изначально безуспешны.
По крайней мере в моем отношении эти законы действуют.
- Чем тогда объяснить высокие продажи Робски или Минаева?
- Ну, нехорошо написанную книжку всегда прочтут больше людей, чем книжку, написанную хорошо. Минаев вполне симпатичный и разумный человек, сам понимает, что он не писатель, но все равно очень злится на критику. И Робски милая женщина, я несколько раз ее видел. Она такая... немного стесняющаяся, мне показалось. Среди литераторов чувствует себя не совсем уютно.
Есть совершенно очевидный интерес определенных групп людей к миру богатства, к миру роскоши. По-моему, у Куприна есть рассказ, как обладатели бедной дачи, тихие, несчастные люди все лето живут событиями своих богатых соседей.
Вот и сегодня странные, не самого высокого достатка люди заглядывают в щелки рублевских заборов, будучи искренне уверенными, что только там и есть жизнь.
А Минаев написал несколько очевидных вещей, которые кто-то давно должен был написать. Все очень обрадовались - это подкупает, когда человек не умничает. И сам Минаев тоже очень обрадовался. Ничего плохого во всей этой истории нет. Через десять лет никто не вспомнит, что такое «Духлесс».
- Вы рассказывали, что просто сидели в Нижнем Новгороде, писали, а потом отправляли тексты по электронной почте, почти не глядя. Бросали, как бутылку в море. Стоит ли молодым писателям следовать вашему примеру? Какие подводные камни и течения есть в издательском деле?
- Никаких течений нет. Определяет все только одно обстоятельство: есть у тебя талант или нет у тебя таланта. А с каким издательством повезет - не угадаешь. Вообще, сегодня идет процесс вытеснения мелких издательств гигантами. Книжная торговля просто не хочет иметь дело с небольшими издателями.
Поэтому, наверное, не стоит печататься в областных издательствах, если рассчитываешь на читательский интерес вне своего региона. То же самое касается и местных литературных журналов. В Москве, а уж тем более в России, их не знает и не читает никто. К сожалению, это так.
Однако ни наличие на обложке названия крупного издательства, ни публикация в самых известных литературных журналах никакого успеха не гарантируют.
С другой стороны, если кто-то сейчас напишет «Тихий Дон», его все равно найдут и прочтут, даже если он будет опубликован в малотиражке районного городка. Просто для того, чтобы этот роман разыскать и донести до читателя, потребуется чуть больше времени.
Другой вопрос: если чувствуешь, что написал стоящую книгу, надо пробуждать в себе злую и жадную жилку. Российские издатели активно экономят на авторах. И если когда-нибудь вскроется реальное соотношение заработков писателей и чистой прибыли издателей в отношении некоторых книг, то картина будет совсем некрасивой.
Не на самой тиражной книжке, скажем, тысяч в 10-15 экземпляров, издатель может заработать полмиллиона рублей, при этом выдав автору какой-нибудь смешной аванс и вообще не предложив роялти (процентных отчислений с тиражей).
Издатели - бизнесмены, их можно понять. Они зарабатывают. О писателе никто не позаботится, кроме него самого. Поэтому надо учиться торговать и торговаться, чтобы сбалансировать свою непомерно высокую духовность.
«Номер один», №3 от 06 апреля 2007 года